Книга Тёмная порода, страница 55 – Ксения Крейцер

Натлика сразу же сделала второй браслет и надела, чтобы проклятие наверняка не смогло её больше коснуться. Потом третий и четвёртый – про запас. А потом ещё несколько – просто для удовольствия. Остановилась она только тогда, когда руда, добытая Ивоном, кончилась. Но это была лишь временная остановка.

Натлика достанет ещё руды и сделает столько браслетов, что они заполнят весь мир, и купить их можно будет в каждой лавке за самую символическую цену. А то и вовсе не купить, а просто взять. Негоже брать золото за избавление от проклятия, да и зачем оно ей теперь, это золото?

Всю дорогу до пещеры она представляла, как переплавит в чудесный металл всю проклятую руду, что найдёт, и избавит мир от проклятия. А, добравшись, поняла, что это невозможно. Руды в пещере было не просто много, её было немерено. Вся пещера состояла из неё. Никакой жизни не хватит, чтобы выработать столько породы. В первые мгновения её снова охватило отчаянье. Но она справилась и с ним.

«Просто буду работать, сколько смогу. Переплавлю столько руды, сколько смогу. Сделаю столько браслетов, сколько смогу. А место это буду охранять, чтобы никто не смог воспользоваться им во зло».

Она так и сделала. И хотя она чувствовала себя неважно и с трудом вставала с постели, жар в горне не угасал. Натлика работала днём и ночью. Оставалось только явить чудесные браслеты миру. Но тут, наконец, повезло и все устроилось само собой.

Натлика, как обычно, возилась в кузне, когда во дворе кто-то появился и начал звать хозяев. Гостей она не ждала, была им не рада, и первым её желанием было затаиться и дождаться их ухода. Но они уходить никак не собирались. Более того, пока Натлика решала, прятаться или все же выйти, в кузню вошёл мужчина.

– Мы кузнеца ищем, – сообщил он оторопевшей Натлике, – видимо, это ты. Ты же Ивон?

Она сначала удивилась. С чего это её приняли за покойного мужа? А потом поняла. Плотная рубаха, кузнечный фартук, маска, в которой она по привычке продолжала работать, чтоб защитить лицо от жара и брызг раскалённого металла, хотя теперь ей уже и нечего было сохранять. Во всём этом опознать в ней женщину было непросто. Да полумрак вдобавок. И не подумает никто, что баба в кузне.

«Так, наверно, даже лучше. Так правильно».

– Да, я Ивон, – прохрипела она.

Голос не мог её выдать, потому что после того ужасного дня его у неё почти не было. Шёпот да хрипы – все звуки, которые она могла сейчас извлекать из своего горла.

– Что надо?

– Кузнец нужен. Хороший. И надёжный. Мне тебя советовали. Тиро. Ты с ним на ярмарке говорил. Помнишь такого?

– Я много с кем на ярмарках говорил, – уклонилась Натлика, – всех не упомнишь. Чем ты занимаешься?

– Это важно? Тебе какая разница, кому железки ковать. Плачу я золотом, если волнуешься.

– Ты ответь, а я разберусь.

– Поручения я разные выполняю, за которые никто не берётся. Торгую помаленьку. Иногда своим товаром, иногда чужим, – мужчина хохотнул, обнажив железные зубы.

– Я возьмусь, если договоримся о цене, – как можно увереннее заявила Натлика.

Было понятно, что перед ней лихой человек, но это было даже кстати. У неё созрел план.

– И сколько ты хочешь за десять клинков, для начала? Только не наглей, – предупредил мужчина.

– Мне не нужно твоё золото. Мне нужна услуга.

– О-о-о, бартер! Мне начинает нравиться с тобой работать! Что хочешь?