Книга Тёмная порода, страница 69 – Ксения Крейцер

«Прекрати! Прекрати!» – Альба залепила себе пощёчину. «Остановить кровь! Остановить кровь, пока она у него ещё осталась!»

Она разорвала рубаху до конца, освобождая рану. Края раны были горячими, а сама она стремительно заполнялась гноем. Заклятие, сразившее Сергоса, не знало пощады и высасывало из него жизнь.

Альба зажмурилась, чтобы смотреть не глазами, и потянулась к ране. От неё во все стороны по телу Сергоса бежали мелкие зеленоватые змейки, жалящие и разносящие заразу. Недолго думая, Альба выжгла их Силой и заскрежетала зубами от отдачи. Змейки были непросты и брали цену за свою жизнь. Но рана очищалась, а уж остальное Альба как-нибудь переживёт. Когда с гнойными змейками было покончено, она принялась сращивать рану край в край. Рана сопротивлялась, края всё норовили расползтись и вновь дать волю кровотечению, но Альба держала крепко, постоянно вливая новые порции Силы в своё исцеляющее заклятие.

Наконец, кровь остановилась, а место зияющей раны занял свежий розовый широкий шрам. Альба перевела дух, а в следующее мгновение удушье волнения снова сдавило ей горло. Бледность не сходила с лица Сергоса, его дыхание будто бы стало ещё слабее. Губы князя приобрели синюшный оттенок, вена на шее едва билась. Глаза Альбы обожгло всё-таки пролившимися слезами.

«Ты не умрёшь, князь! Слышишь? Ты не умрёшь!»

Альба понимала, что Сергос её не слышит, но звук её голоса успокоил и придал сил ей самой. Она положила руку на грудь Сергоса и сделала то, что отец строго-настрого запрещал ей когда-либо делать, грозя всем, чем только возможно.

Она делилась с Сергосом своей жизненной силой, в обход заклятий и формул, просто черпая из себя и отдавая человеку, вдруг ставшему невероятно важным, своё тепло. Это было опасно, стоит упустить момент, отдать хоть одну лишнюю каплю, и душа перейдёт за последний предел, вернуться из-за которого никому не под силу. Но возможность собственного перехода пугала Альбу сейчас гораздо меньше, чем то, что последний переход совершит Сергос, поэтому она не волновалась, что отдаст слишком много.

Марис преследовал тёмную фигуру, рассыпаясь в проклятиях.

Тропа петляла и круто уходила вверх. Марису едва удавалось держать темп, чтобы не терять из виду и не отставать от Натлики, которая явно знала здесь каждый камень и уступ, и не заботилась, в отличие от Мариса, о том, чтобы не расшибиться в мясо.

Солнце садилось, окрашивая всё вокруг в багрянец, близились сумерки. Марис занервничал ещё больше, понимая, что убиться, двигаясь ночью по этим горам, плёвое дело. Сколько огней не засвети.

Сергос и Альба остались внизу. Марис старался не думать о раненом друге, веря, что Альба о нем позаботится. У Мариса сейчас была единственная цель и желание – догнать, наконец, Чёрную Натлику и вытрясти из неё душу. Эта вздорная баба уже успела ему основательно поднадоесть.

Он настиг её неожиданно быстро, успев мысленно настроиться на долгую погоню. Натлика судорожно копошилась в завале булыжников, пытаясь его разобрать. Марис решил не церемониться с ней ещё в самом начале, когда Сергоса ранило её заклятием. Она была слишком опасна, чтобы разводить с ней разговоры, какие бы тайны не скрывала. Заготовленное заклятие готово было сорваться, и Марис помедлил лишь на мгновение.