Книга Мой Тёмный Амур, страница 2 – Алексей Гришин

– У меня тоже, – отвечает ее собеседник бархатным голосом и устремляет на девушку тяжелый, полный желания взгляд.

Я закатываю глаза. Сижу за три столика от них, но волны похоти, которые исходят от этой пары, чувствую даже отсюда. Лео хорошо выполняет свою работу, хотя в данный момент я не уверена, работа это или он просто развлекается. В любом случае не буду ему мешать. Главное, что я его нашла. Могу и посидеть, наслаждаясь видом на поблескивающую в лучах солнца водную гладь. Люди бы в таком случае сказали: «Время не ждет», – но когда тебе не грозит ни старение, ни смерть, оно вполне может подождать.

На дворе оглушительное лето: бесконечные жаркие дни и белые ночи. Кстати, иногда тоже весьма жаркие. Но не для меня.

– Представь, моя рука могла бы прямо сейчас гладить твое колено, – произносит Лео низким голосом с легкой хрипотцой, от которой его спутницу пронизывает дрожь. Я улавливаю это даже на расстоянии. – А может, и не только колено. О нет, моя рука у тебя под юбкой. Не знаю, как она там оказалась. Ее тянет к тебе, я ни при чем.

Похоже, это надолго. Давным-давно, когда меня только создали, я видела такие приемчики в исполнении старших товарищей и старательно запоминала их, только вот мой рабочий энтузиазм давным-давно иссяк. Если честно, все эти плотские развлечения оказались куда скучнее, чем представлялось на заре карьеры. Испытав разочарование, я начала трудиться спустя рукава и уже к середине восемнадцатого (века, а не года, конечно) прослыла лентяйкой, которой можно поручать только легкие случаи. Ни в коем случае не дела парочек, от которых зависит судьба мира. Желательно даже без парочек, от которых зависит судьба квартала. У людей есть шутка: «Такая маленькая, а уже Наташа». У наших же обычно говорят: «Такая маленькая, а уже Лира» новичкам, которые принимаются халтурить.

Но Лео, само собой, не халтурит. Еще бы, он ведь профессионал, который сводил с ума римских матрон, скучающих графинь и пылких революционерок. У него делу время, а потехе час. Ну или пара часиков.

Лео со спутницей скрываются, оставив на столе свои напитки и блюда. Официанты понятливо игнорируют, даже не спрашивая, куда они и не стоит ли принести счет. Один из них, зеленоглазый брюнет с модным сейчас фейдом^[1], лениво кивает коротко подстриженному рыжему коллеге. В этом кивке отражается практически все: и восхищение, и зависть, завуалированная обесцениванием, и неприкрытое недоумение, и некая будничность происходящего, мол, это не впервой.

Пятнадцать минут спустя пара возвращается за столик. Они жадно допивают лимонад и заказывают по бокалу белого вина. Девушка заметно покраснела, ее кожа влажно сияет. Пока они медленно пьют вино, девушка доедает пирожные: и свое, и спутника. В ней проснулся здоровый аппетит, и это выглядит достаточно мило. Насколько вообще может быть мило в подобной ситуации.

Потом Лео целует ее в щеку, благодарит за прекрасное утро и сообщает, что ему нужно дождаться здесь делового партнера для «скучных, до безумия скучных переговоров». На прощание девушка порывается поцеловать его как следует, но он ловко, почти незаметно отводит голову, чтобы их губы не встретились, и нежно чмокает ее в румяную щеку. Это выглядит не обидно, а как будто Лео просто слегка промахнулся. Девушка, поцелованная солнцем десятком крупных веснушек и выгоревшими русыми волосами, никогда бы не догадалась, в чем настоящая причина вежливого отказа в поцелуе не от небесного светила, а от человека (боги, какая наивность!).