Книга Нити судьбы. Дорога жизни 3, страница 125 – Эмили Ли

— Пойду попрошу помощи у Лайи, — сказал вдруг Чон. — Рука и нога нуждается в перевязи. Да и боку досталось. Руки ведьмы пригодятся. — Он сопроводил слова демонстрацией ранений и мест, где те находились.

Тэруми ярко представила, как Лайя касается его обнаженного тела…

— Нет уж! Придется довольствоваться только моей помощью! — возмущенно огрызнулась она, разом забывая о своем смущении и остальных неприятных и непонятных чувствах.

Увидев в глазах Чона хитрые, самодовольные огоньки, она поняла, что попалась в его ловушку. Тэруми что-то незлобно проворчала, а он счастливо рассмеялся. Вместе они быстро справились с обработкой и перевязью раненого тела. А когда дошел черед до одежды, Чонсок скривился, но что-то говорить не стал, ограничился лишь обреченным выдохом.

— Купим тебе что-нибудь на той стороне, — решила приободрить его Тэруми, собирая лечебные баночки и остатки перевязочной ткани. — Да и твою постираем сегодня. Всё равно решили же ещё задержаться, пока ты не отдохнешь, как раз вещи успеют высохнуть.

Он никак не реагировал, поэтому Тэруми обернулась. Выражение его лица её напугало, но спросить что-то не успела. Он подскочил к ней, замирая и возвышаясь, а потом опустился на колени и уткнулся лицом в её живот, руками притягивая к себе ближе, теснее обнимая.

— Я всё это время думал, что тебя нет… что ты умерла… — Он прерывисто задышал, задыхаясь от воспоминаний. Плечи стали подрагивать. — Я думал, что больше никогда не увижу тебя…

Тэруми обняла его голову, стала нежно перебирать волосы пальцами. Боль, звучавшую в его голосе, она разделяла всем сердцем.

— Амэнэ… Тхарамэ… — зашептала она и тоже опустилась на колени, желая смотреть в его глаза.

— Руми…

Они стояли так и обнимали друг друга, шепча друг другу что-то очень важное и личное, только их…

Лайя лежала в объятиях Фенриса, задумчиво перебирая пуговицы на его рубашке.

— А что значит «амэнэ»? — поинтересовалась она.

— Любимый, — ответил Фенрис.

— А как будет по-эльфийски «любимый»?

— Я буду счастлив признаниям и на иллинуйском, — заулыбался эльф.

— Сейчас моё счастье такое полное, и я боюсь… — призналась она. — Боюсь потерять любого из вас. Я не хочу туда идти. Я стала сильная, и у нас теперь есть ты и твоя магия, давай останемся. Мы справимся.

— Справимся, — согласился Фенрис. — Но какой ценой? Будем жить, всегда скрываясь, прятать своих детей? И сожалеть о том, что не попробовали? Я так не хочу. И ты права, мы стали сильнее, вместе у нас получится! Неважно, что там за этой полосой, мы справимся!

Лайя знала, что он прав, просто хотела лишний раз услышать, что всё будет хорошо.

— Раньше я думала, что мои чувства к тебе станут моей слабостью, а потом я поняла, что в этом и состоит моя сила.

Она потянулась к его губам, желая сладостью поцелуя растопить тревогу. Получилось… Только одним поцелуем дело не закончилось… Они не знали, что ждет их впереди и как много отведено им времени вместе, поэтому тратить его на разговоры не стали.

* * *

Благодаря монетам Чонсока, они прожили в поселении ещё два беззаботных, сытных дня. Уходить в неизвестность никто не хотел, но и задерживаться более было нельзя. Помимо Инквизиции, они опасались отрядов империи. И хоть Чонсок был уверен, что Повелитель не станет больше его искать — полной гарантии дать не мог.