Книга Нити судьбы. Дорога жизни 3, страница 126 – Эмили Ли

Лайя с Фенрисом ждали во дворе, ожидая пока выйдут азуры. Тэруми вышла самой последней. Её вид отчетливо говорил, что встала она всего несколько минут назад. Лайя сначала хотела пошутить на тему, что ночами можно спать, а все приятные моменты оставлять на день, тем более что эти дни они с Фенрисом старались азуров не обременять своих присутствием, но передумала, лишь криво усмехнулась.

— Почему всегда на рассвете? — сонно пробормотала Тэруми, потягиваясь. — Почему не в обед, а лучше после сытного обеда?

— Это для того, чтобы успеть попасть на чей-то завтрак основным блюдом, — пошутил эльф серьезным голосом.

Воображение уже нарисовало соответствующую картинку, и Лайя растерла свои плечи руками, словно ей резко стало холодно. Тэруми заметила это и ободряюще весело проговорила:

— Ничего, ведьмочка, прорвемся!

Больше никто ничего не говорил. Дорога до Полосы отчуждения выветрила у всех остатки сна, избавила от чувства юмора, зато подарила напряженное ожидание и собранность. Граница Полосы отчуждения была такой же яркой, как и граница Гиблого леса. Перепутать начало было невозможно: здесь умерла природа. Черная выжженная земля, словно её не так давно пожирало пламя; скрюченные деревья с растопыренными голыми ветвями; затянутое густой пеленой облаков небо и полное безмолвие.

Фенрис преобразовал браслет в посох и первым пересек невидимую черту, ступая на погибший некогда участок земли. Остальные последовали его примеру: обнажили оружие. Если что-то и населяло лес, то оно никак не обозначало своего присутствия. Было лишь безмолвие, которое нарушали осторожные шаги отчаянных путников.

— Здесь всё пропитано чужими силами. — Едва слышный голос Лайи, прозвучал кощунственным криком на опутывающей скорбью кладбище. Тэруми и Чонсок на неё осуждающе посмотрели, но Лайя была слишком взволнована, чтобы заметить. — Их так много… Они наслаиваются друг на друга. Странное ощущение, — поделилась она и посмотрела на Фенриса. — Ты чувствуешь?

— Да, — коротко ответил он.

Они прошли ещё немного, как Фенрис остановился, указывая на землю. Но это было излишним, все уже и сами увидели. На фоне почерневшей земли чьи-то останки казались ослепительно-белыми. И таких останков было очень много.

— У нас проблемы, — проговорила Тэруми, привлекая внимание.

Лайя в ужасе распахнула глаза и неосознанно набросила защитный купол на Тэруми. Вот только это не помогало. К азурам со всех сторон тянулись черные, нематериальные завихрения, сильно напоминающие щупальца тьмы, какую призывают темные ведьмы. И эти щупальца каждую секунду менялись, формируясь в невиданное сочетание лап, когтей, тел, клыков, постепенно становясь более плотными, превращаясь в монстров.

Чонсок рубанул по ближайшей твари, но меч прошел насквозь, не причинив вреда. Ледяные стрелы Фенриса и стрелы Лайи тоже не возымели никакого действия. Странную особенность Фенрис заметил первым: нематериальные монстры пытались нанести вред только азурам. Он резко дернулся в сторону самого скопления существ, закрывая собой азуров. Монстры отпрянули и стали перетекать в другое место, собираясь напасть на азуров с противоположной стороны. Лайя бросилась туда, прикрывая Тэруми и Чонсока с другой стороны. Монстры отступили, но никуда не исчезли, кружась вокруг них и непрерывно меняясь.