Книга Нити судьбы. Дорога жизни 3, страница 41 – Эмили Ли

Он догадался о её сомнениях.

— Навсегда в моем сердце, моя маленькая танэри…

Его признание подтолкнуло её в пропасть невозврата, и она стремительно летела туда с человеком, которого любила всем сердцем, и ей было не страшно.

— Любимый…

Она коснулась его щеки, а следом обвила руками шею, прижимаясь уже нежно.

— Про руны никому не говори, вернись к себе в комнату и сегодня на глаза Дэкстору не попадайся. Я всё улажу. Официально я должен буду наказать тебя. Поэтому половину жалования сниму, но я всё верну…

— Мне не нужны твои монеты! — возмутилась она и отстранилась.

— Руми!

— Я сказала «нет»!

— Кажется, я уже жалею о своем решении общаться без условностей, — сердито проговорил Чонсок.

— Потерпишь! — бросила она ему и на секунду испугалась такой дерзости, но данхне счастливо рассмеялся.

— Похоже, меня ждет много ярких открытий. Ладно, собирайся, нужно спешить, а то если отец захочет прийти лично, нам обоим мало не покажется.

Они спешно привели себя в порядок, затем комнату и только потом вышли. Он отправился в кабинет к Повелителю. Она — в казармы.

* * *

г. Кейм, империя Азуриан, настоящее время…

Только показавшаяся на стене тень выдала появление в его спальне гостьи. Чонсок криво улыбнулся, продолжая смотреть в окно. К пришедшей он так и не повернулся. Тот факт, что после возвращения, его родители уделяли ему больше времени, чем за всю его жизнь до этого, был забавным.

— Нам нужно поговорить.

На сей раз Чонсок обернулся: воспитание не позволило ему продолжать игнорировать мать. Он сделал приглашающий жест, подождал, пока она сядет в кресло, и только потом опустился на соседнее.

— Мы все понимаем, что тебе было непросто принять и отпустить произошедшее, — заговорила Императрица, внимательно, но при этом строго, смотря на него. — Возможно, ты даже винишь меня или отца, но поверь, все наши решения были во благо.

Чонсок чуть сдержал рвущиеся изнутри острые и неподобающие слова. Позволил себе лишь прикрыть глаза, спрятать под ресницами ставшим злым взгляд.

— Но прошло уже достаточно времени, — продолжила она. — Пора вернуться к своим обязанностям и вспомнить, кто ты. Отцу нужна твоя помощь и поддержка. Твоя… — Она запнулась, старательно подбирая подходящее нужное слово. — Твоя болезнь, а по-другому я назвать это не могу, должна закончиться. Продолжать покрывать твоё затворничество больше не выйдет, слухи всё равно просачиваются и вызывают обеспокоенность у других влиятельных домов. Нельзя, чтобы это стало основанием смены власти. Это не только поставить под угрозу наше существование, но и пошатнет страну. Политическая обстановка требует единства. Нашего единства.

Чонсок понимал и в последние дни всё чаще искал в себе силы снова вернуться к привычной жизни. Порой даже удавалось. Правда, ненадолго. Всё здесь напоминало о Тэруми. И это было невыносимо.

Он хотел уже заверить мать, что постарается, как она снова заговорила:

— Я рада, что ты не отверг мой подарок. Надеюсь, он пришелся тебе по душе. Девушка красива, умна и весьма талантлива. Она сможет стать достойной заменой.

Чонсок не сразу понял, о чем она, поэтому какое-то время растерянно смотрел на Императрицу, а когда до него наконец-то дошло, изумленный выдох сорвался с губ.

— Танэри… — выдавил он из себя, в душе убеждая себя в том, что он просто неправильно понял, что мать сейчас несерьезно.