Книга По ту сторону барьера. Книга 2, страница 97 – Эмили Ли

– Всё верно, – ответил Маркус, смотря на неё в упор. – Я и мои коллеги с честью служили Инквизиции и верили, что наше дело – это жизнь во благо остальных. Но вы не Инквизитор. Вы – марионетка Короля, неспособная отстоять независимость Башни. Вы превратили скромное, хоть и с ограничениями существование магов в тюремное. Оглянитесь, от величия Инквизиции ничего не осталось. Вы, ваш помощник и ваш кайнарис живы только потому, что вас охраняют солдаты Короля. Без них вы ничто. В вас никто не верит, вас никто не уважает. Вы – никто.

Леди Ивори стойко выслушала всё это, хоть и чуть качнулась, словно её ударили, а вот Дарий был близок к панике. Если беглецов сейчас зарубят мечами, то он ничем не сможет им помочь. Кто тянул этого кайнарис за язык? Желание разделаться наиболее кровожадным способом Дарий читал с лица леди Ивори, как с открытой книги. То, что сказал Маркус, было непомерно личным оскорблением Инквизитора. Понимал ли это говоривший, неизвестно, зато понимал Дарий и прекрасно осознавал, что если сейчас что-нибудь не придумает, то спасать будет некого.

– Леди Ивори, – тихо сказал он, подходя к ней ближе и отвлекая на себя. – Соберитесь. Пришел Эдан. Он смотрит на вас.

Дарий знал, что помощник был её слабым местом. Её ненависть к Эдану сложно было не заметить, как и её поведение при нем. При своем помощнике Инквизитор была особенно собранной и осторожной в словах, жестах и движениях. Его слова подействовали, и женщина вернула себе стойкость и спокойно отошла, ожидая пока соберется больше зрителей. Ведь какая же это казнь, если нет свидетелей?

Дарий занял своё место чуть позади неё и смотрел строго перед собой, хотя очень хотелось посмотреть на Маркуса или кивнуть ему, да и всем остальным обреченным, сказать, что всё получилось – он заменил зелья, – хотелось успокоить. Он видел, как восприняли собравшиеся зрители его неслышное обращение к Инквизитору, как отреагировали на его непозволительную в тот момент близость к леди Ивори, и посылал им всем пожелание сгореть в своей ненависти, которую те обратили на него.

– Казнить, – приказала леди Ивори без нотки сожаления в голосе.

Сердце Дария так сильно застучало, что шум в ушах зазвенел колоколом. Отличие этой казни от предыдущих остро чувствовалось. Никто не плакал. Никто не унижался. Никто не посылал проклятия. И осужденные, и маги, и некоторые солдаты Инквизиции, которые пришли проститься, молчали, и в этом молчании рождалась странная решимость идти до конца. Для всех это была не смерть. Это была свобода. И если бы сейчас раздали всем яд, то они бы приняли его. Солдаты Короля окружили всех, опасаясь начала восстания, но ничего не было.

Каждый из собравшихся жителей Башни приложил раскрытую ладонь к левому плечу, отдавая дань уважения. И снова королевские солдаты обеспокоенно завертелись, опасаясь начала бунта.

Дарий с силой сжал кулаки, гася желание закричать.

Бывшие кайнарис приняли свой яд. В абсолютном молчании они осели на землю. Их глаза закрылись, а люди не расходились, стояли и смотрели перед собой, прижимая ладонь к телу.

Инквизитор ушла. Тела унесли. А к Дарию вернулись его страхи. Зелья, которые кайнарис выпили, должны были лишить их сознания, замедлить сердцебиение и дыхание настолько, что при осмотре констатировать смерть будет просто. Но всё же… Вдруг что-то пошло не так, и они действительно умерли?