Книга Нити судьбы. Новый мир, страница 18 – Эмили Ли

— При всем уважении, Чонсок Лим, — вмешалась Исалиэль, — но Дарий лишь ответил на агрессию со стороны вашей невесты.

— Для вас — Правитель Лим, — поправил её Чонсок. — Я жил в вашем городе и соблюдал правила, установленные там, проявлял уважение. Сейчас вам предстоит жить в моем городе, и поэтому вполне резонно ожидаю от вас соблюдения моих. Одно из которых касается и Тэруми Ю-хи Шайн. Я его только что озвучил. — Он уже собрался закончить разговор, но не удержался и добавил: — В следующий раз в странствии отдавайте предпочтение больше практичности, чем красоте. От этого порой зависит не только ваша жизнь, но и жизнь дорогого вам человека. Стены Дэйлора больше не смогут защитить вас, а реальный мир не так прекрасен, как могло показаться из окна уютной спальни.

— Я поняла вас, Правитель Лим, — пытаясь удержать слезы, проговорила Исалиэль.

От ярости линии на руках Дария вспыхнули ярче, но Чонсок сделал вид, что не заметил, и направил свою лошадь вперед, ближе к остальным. Фенрис обернулся и бросил предупреждающий взгляд на Торника, вынуждая его медленно гореть от гнева изнутри из-за невозможности испепелить обидчика.

* * *

Первая половина дня прошла в молчании, а потом, устав от тишины, Тэруми стала вовлекать в разговоры Лайю, попутно цепляя Фенриса и Чонсока, начисто игнорируя мага огня и эльфийку. Вначале напряжение между всеми было ощутимо, а потом все четверо снова окунулись только в их, особый, теплый мир. Дария и Исалиэль перестали замечать и остальные, расслабляясь и искренне радуясь обществу друг друга. Чему влюбленная пара была тоже рада. Мориан же ехал далеко впереди, подчеркнуто отстраняясь от своих спутников, поэтому его присутствие в отряде было незаметным.

До первого убежища они добрались за несколько часов до темноты. Когда все забрали свои вещи, Мориан сразу ушел в дом, а Исалиэль тихо зашептала животным, устанавливая с ними связь, и приказала возвращаться в Дэйлор.

На каменное строение Лайя старалась не смотреть. При мысли, что там предстоит провести ночь, и вовсе холодела изнутри. Тесная клетка, железные кандалы, грязный пол. Лайя была уверена, что там сохранились пятна крови, которые оставляли босые ступни Чонсока. Там же была и кровь от её ран. Страшное время, которое оживет, как только она зайдет и снова увидит, пропитанные страданиями стены.

Чонсок занес вещи внутрь и быстро вернулся, разделяя неприятные чувства ведьмы. Она нашла его взгляд, воин тихо и решительно сказал, словно давая клятву:

— Этого больше не повторится.

Лайя опустила взор на свои сжатые в кулаки руки и кивнула. Вернувшийся из дома Фенрис обнял Лайю, бережно притягивая её спину к своей груди.

— Всё верно, — сказал он. — Не повторится. Я не позволю.

Тэруми подошла к Чону и прислонилась к нему. Он сразу же обнял её согревая.

— Мерзкое местечко, — буркнула Тэруми, отзываясь о доме. — Хотя ночью будем рады и ему. — Чонсок кивнул, а потом пристроил свой подбородок на её макушку. Тэруми словно невзначай спросила: — А что ты такого сказал тогда упырю, что при виде тебя у него котелок начинает закипать даже сильнее, чем от моего вида?

— Сказал, что ты будешь вести себя с ним приемлемо, с соблюдением общепринятых приличий, как и полагается делать цивилизованным людям.

— Что? Прямо так и сказал? — Она откинула назад голову, чтобы через плечо увидеть его лицо.