Книга Нити судьбы. Новый мир, страница 23 – Эмили Ли

И теперь он мертв.

Они забрали его.

Тэруми со временем сама отпустила бы эти души, если бы они захотели. Они заслуживали покой. Покой, а не смерть. Не небытие.

Темная магия вырвалась на волю и стала жадно обнимать её тело, оставляя на теле черные отметины. Как звали её Лайя, Чонсок и Фенрис, Тэруми слышала, но не хотела ни с кем говорить. Она хотела исчезнуть, хотела утонуть в своём горе. Она хотела забиться в угол, лечь, свернувшись калачиком, и плакать. Долго. Пока слезы не унесут боль собственной души, которая теперь в её теле одна. Одна…

Слезы заструились по её лицу. Тэруми упрямо вытерла их, заставила себя подняться и выпрямиться. Она не покажет своей слабости перед врагом. Глаза нашли испуганную Исалиэль, которую Дарий закрыл не только магическим куполом, но и своим телом.

Эльфийка. Убила. Её. Семью.

Ненависть не оставила месту горю. Не сводя взгляда с Исалиэль, Тэруми сначала разжала кулаки, а потом резко сжала, силой воли убирая разросшиеся щупальца тьмы. Как только что растаяла темная магия, так растаяла и ненависть в душе, сменяясь холодной решимостью.

Убить Исалиэль будет слишком просто.

Тэруми полностью вернула контроль над собой и уже спокойно посмотрела на Лайю, Фенриса и Чонсока, что стояли в стороне под защитой светлого заклинания. Они опасались её? Зря. Ни она, ни её магия не навредит им. Она танэри, умение держать свои эмоции под контролем — главное и определяющее качество. Те «слабости», которые они могли бы ей припомнить из прошлого, были явлены миру только потому, что она сама позволила им вырваться, а не потому, что не справилась.

Едва последний темный вихрь растворился в пространстве, Чонсок рванул к ней и крепко прижал к себе.

— Мне так жаль, — зашептал он. — Мне так жаль…

— Всё в порядке, амэнэ, — насмешливо проговорила Тэруми, не реагируя на его объятия. — Ты всегда был в ужасе от подобного соседства, поэтому получилось даже лучше, чем можно было представить.

— Не говори так. Ты же знаешь, что я принял бы и твоего Кыта. Эти души делали тебя счастливой, а твоё счастье для меня всегда было важнее, чем собственные предубеждения.

— Знаю, — прошептала она и несмело обняла его в ответ, словно заново пытаясь научиться чувствовать.

Чон тихо-тихо зашептал ей в самое ухо.

Самый нужный голос, родная речь, нежные слова и стук его сердца, живого, который с ней здесь и сейчас, проник в её восприятие мира и всколыхнул охватившее опустошение своей любовью.

Тэруми разрешила себе слабость быть в его объятиях совсем немного. Нельзя, чтобы враги видели её такой… с обнаженной душой. Враги… Да. Эльфы — враги. В эту секунду она, на одно короткое мгновение, вдруг поняла Лоран и её ненависть к эльфам. Мысли об этой женщине всегда стремительно лишали её выдержки, поэтому Тэруми поспешила отбросить их. Она отстранилась от любимого и улыбнулась сестре, которая почему-то плакала. Наверное, понимала, что Тэруми такого себе тоже позволить не может, вот и плакала вместо неё.

— Не нужно слез, — укорила её Тэруми, подошла ближе и принялась вытирать щеки Лайи, не давая себя обнять. — Со мной всё нормально. Я всё ещё танэри и темная ведьма, поэтому не так слаба и беззащитна. А Кыта всё равно отпустила бы. Просто это случилось чуть раньше.

Фенрис не верил её словам — Тэруми видела, но убеждать хоть в чем-то не собиралась. Тем более при свидетелях. Видела она и его беспокойство за Исалиэль.