Книга Пепел жизни, страница 112 – Рина Харос

Одним резким движением я встал с кресла, в пару шагов преодолел расстояние между нами и рукой обхватил Касандру за талию, прижав к себе. Она уперлась руками в мою грудь, будто знала, что совершу нечто подобное. Я обхватил ладонь феи пальцами и поднес ее к губам, коснувшись мягкой кожи, от которой пахло фруктами, медом и терпким вином. Второй рукой провел по шее Касандры, улыбнувшись, когда она чуть склонила голову набок, оголяя кожу.

– Ты получила цветы?

– Мне больше была интересна записка. Хочу сказать сразу, что никогда…

Я приложил указательный палец к губам Касандры, не давая возможности сказать слова, о которых, возможно, она потом пожалеет.

– Падения этой крепости я смогу ждать целую вечность, мое запретное желание, – наклонившись, я коснулся губами ключиц Касандры, медленно поднимаясь выше, покрывая мимолетными поцелуями шею, подбородок, скулы. Фея судорожно выдохнула и вцепилась пальцами в мою окровавленную рубашку. Остановившись в паре сантиметров от губ девушки, посмотрел в ее глаза, ожидая безмолвного ответа.

– Никогда? – Я задал этот вопрос самому себе, наслаждаясь тем, как медлит с ответом Касандра.

– Никогда, – едва слышно ответила она и, обхватив мою шею руками, потянула на себя, укусив нижнюю губу до крови, – и не с тобой.

– Лгунья.

В следующее мгновение Касандра коснулась моих губ, проводя по ним языком и облизывая кровь. Одной рукой она судорожно принялась стягивать рубашку, второй – с силой сжимать волосы на затылке.

– Кто к тебе приходил? Мог бы предупредить, что у тебя есть невеста.

Я улыбнулся в губы Касандре, которая вновь укусила до крови и скинула с моих плеч рубашку. Помог снять с рук ткань и откинул в сторону, вздрогнув, когда фея провела прохладными пальцами по коже и коснулась шрамов, оставшихся от ударов плетьми. Девушка попыталась призвать магию, чтобы затянуть шрамы, но я обхватил ее ладони и мотнул головой, прервав поцелуй:

– Не надо.

– Почему? – Касандра подняла на меня затуманенный взгляд и оставила мимолетный поцелуй на губах, – они же обезображивают твое тело.

– Кроме тебя, его никто больше не увидит. Если они смущают…

– Нет… нет…

Касандра улыбнулась и, прислонившись щекой к моей груди, обхватила торс руками. От перемены настроения феи я растерялся – то она кусала, готовая раскромсать плоть, то нежно льнула. Судорожно выдохнув, я подхватил девушку за талию и дошел до кресла – посадив Касандру на свои колени, одной рукой обхватил ее ноги, второй – подпер подлокотник, чтобы фее не было некомфортно от жесткого дерева. Она доверчиво положила голову на мое плечо и приложила ладонь к сердцу, улыбнувшись, почувствовав бешеный ритм.

– Мне так нравится, что у столь сурового правителя, одного из Высших, я вызываю подобные чувства.

– Высшему это тоже нравится. И то, что он в тебя влюбляется, тоже.

– Тринадцать цветов, я помню, – Касандра тут же затихла, увидев мой пристальный взгляд.

– Что? Я сказала что-то не то? – недоуменно спросила фея и выгнула одну бровь.

– Дело не в цветах, и даже не в их количестве.

– А в чем? – продолжала упорствовать Касандра.

– А в том, что готова ли ты услышать признание сейчас. Эти цветы, как песочные часы, – когда последняя крупица опустится на дно, ты должна решить для себя одно – сможешь ли принять мою любовь или нет. Я не прошу отвечать взаимностью, нет. Но умоляю – не отталкивай и позволь доказать, что достоин быть рядом.