Книга Сиа, страница 91 – Анюта Соколова

— И где этот конверт? — якобы небрежно бросила она.

Ответом ей было молчание. Даже если бы Керер бросила жандармерию перетряхивать все населённые пункты от столицы до Амьера, шансы на успех равнялись нулю. Однако бледно-розовый испуг в её ореоле плавно перетёк в лиловое презрение.

— Вы юные идеалисты, — усмехнулась она. — Неужели вы верите в независимость газет? Особенно центральных?

— Нет, конечно, — сказала я. — Поэтому ещё пять конвертов отправятся в посольства Теницы, Илаша, Афежии, Унгара и Мисана. Их передадут разные люди, всех вы не отследите. Повлиять на иностранные государства вы не сможете, а они с радостью воспользуются информацией в своих целях. Тогда и наши газеты с удовольствием присоединяться к скандалам: журналисты любят пинать мёртвых львов.

— Вы блефуете, — губы Керер побелели.

Теперь она испугалась по-настоящему, это было заметно и без фонового зрения.

— А вы убейте нас и проверьте, — предложила я.

Ярко-розовый потемнел по краям от коричневой досады.

— Сколько же с вами хлопот, мьесса Ай-Руж, — выдохнула Керер. — Почище чем с сиа. Знала бы заранее, что ваши так называемые родственнички исчезнут, похоронила бы вас на базе.

Нэл скрипнул зубами, но сдержался. Повинуясь моей воле, ореол над Керер поголубел.

— Кстати, о базе, — продолжила я. — Там точно не осталось моих родственничков? Тел, органов, образцов клеток? Или же где-то ещё?

— Ну что вы, мьесса Ай-Руж, — заулыбалась Керер. — Я лично проследила, чтобы всё уничтожили до последней пробирки. Зачем мне обвинения в незаконных исследованиях и жестоком обращении с животными? Этих обезьянок там передохло — не сосчитать! Хрупкие, прямо как вы, но вы-то человек. Самый настоящий человек, Сторс заключение дал. Бросайте вы эту блажь о крови сиа! Хотите, назначу вас правительственным целителем? Или главным врачом центральной государственной лечебницы? Вы же такая славная!

Меня передёрнуло от отвращения.

— Отпустите Сторса, — я заставила себя не морщиться. — Пусть он спокойно работает, он же прекрасный целитель.

— Никто его не держит, — улыбка Керер превратилась в подобострастно-тошнотворную. — Он умный, болтать не будет. И цели-итель. Просто так не прибьёшь, людишки развопятся. Людишки всегда чем-то недовольны. Как Мирон. Думал, я не знаю, что он спит и видит себя на моём месте! Вот что за жизнь, мьесса Ай-Руж? Тут недосыпаешь, жертвуешь здоровьем ради общего блага, а кто-то вечно держит нож за пазухой!

Сетования Керер я пропустила мимо ушей.

— У Мирона была семья?

— Семья? У этакого стервеца? — она рассмеялась. — Любовниц полсотни, даже с моей Лианой переспал — так рвался наверх. На что рассчитывал, ей-богу не понимаю. Хорошо, что вы его прикончили, не пришлось самой пачкаться. Дурачок, ой дурачо-ок…

— Уна, прошу тебя, заканчивай, — Нэл покосился на телохранителей. — Сил нет смотреть.

Я улыбнулась телохранителям, отчего они впали в экстаз. Керер заискивающе заглядывала мне в лицо. По опыту я знала, что навязанные эмоции рассеются минут через сорок, этого нам с Нэлом хватило бы, чтобы беспрепятственно уйти. Только внутри плескалась боль, отчаянная, бесполезная, бессильная. В тонированных стёклах лимузина я видела себя и чёрный вихрь над своей головой. Чёрный — цвет отчаяния.

Если Керер и испытывала подобные эмоции, то очень давно. Путь к власти делает человека бесчувственным, иначе до самого верха он не дойдёт. Её лицо исказилось, губы задрожали, глаза наполнились слезами, подбородок некрасиво отвис, на идеально гладком лбу собралась складка. Керер тихонько завыла на одной ноте, обхватила себя руками и начала раскачиваться из стороны в сторону.