Книга Человек с островов, страница 17 – Анюта Соколова

– Сто пятьдесят лет назад на разваливающуюся Кергарскую республику вероломно напали соседние государства, Дáрлен и Раскен. Война длилась четыре года. Талантливый молодой генерал Алонсо Ренир, никакой ещё не император, ни тем более Великий, с огромными потерями отстоял нашу независимость. Будучи благородным человеком, в ходе военных действий Алонсо щадил противника. Врагов не добивали, а брали в плен. В результате после победы в Кергаре образовалось немыслимое количество военнопленных. Алонсо прекрасно понимал, что если он их отпустит, то спустя пару-тройку лет получит новую войну. Содержать же такое количество людей в лагерях не позволял скудный государственный бюджет. Тогда уже император Алонсо издал указ о придании пленным нового статуса – инго. Гражданам империи разрешалось забирать их в безраздельное пользование, но взамен хозяин обязан был обеспечить инго всем необходимым и брал на себя ответственность за его поведение. Ослабленной войной стране требовались рабочие руки, и сотни тысяч пленных дарленцев и раскенцев разобрали мгновенно. Кстати, многие из тех первых инго вступили в брак с кергарками, именно поэтому в империи столько светлокожих блондинов и жгучих брюнетов – потомков северян и южан. Спустя поколение вражда между бывшими противниками свелась на нет – очень трудно ненавидеть соседа, когда вы связаны родственными узами.

– Льена Юлика, – прищурился Шен, – уж не хотите ли вы сказать, что в империи одобряют браки между свободными гражданами и рабами?

– Хозяин инго после семи лет владения может обратиться в соответствующие органы с просьбой дать инго статус гражданина. Как правило, его просьбу удовлетворяют.

– Поразительное великодушие, – издевательски протянул он. – И часто подобное происходит?

– Где-то полторы сотни случаев в год. С учётом того, что во всём Кергаре сейчас около семидесяти тысяч инго…

– Сколько?! – резко перебил Шен.

– Шестьдесят девять с половиной тысяч, – уточнила я. – В Скироне при миллионной численности населения всего девять тысяч инго. В пятимиллионной столице – двадцать три тысячи. Остальные равномерно раскиданы по крупным городам. В сельских и промышленных областях инго не прижились – стоимость налога и расходы на содержание превышают пользу. Наёмные работники и квалифицированные рабочие гораздо выгоднее.

– С момента основания империи прошло полтора века. Тем не менее вы сохранили рабство!

– Да, – я отвернулась от окна и посмотрела на часы: без двадцати два. – Любой гражданин может стать инго. Заключает договор, получает приличную сумму и переходит в собственность хозяина. В Раскенской провинции, например, это обычная практика. На севере до сих пор много мелких поселений, где жизнь сильно отличается от городской в худшую сторону. Доктор льен Тодеш семнадцать лет назад купил там двух помощниц. До этого ему катастрофически не везло, наёмные служащие постоянно увольнялись в самый неподходящий момент. Он отчаялся и решил один раз заплатить приличные деньги и больше не переживать, что помощница бросит его без предупреждения и отработки.

– А рабы с архипелага? – нахмурился Шен.

– Их зачастую отдают собственные семьи. Моей хорошей знакомой принадлежит инго, которого продали его же родители. На вырученные деньги они приобрели небольшой участок земли с домом. Детей у них аж шестеро, почему бы не поправить благосостояние.