Книга Человек с островов, страница 42 – Анюта Соколова

– Понимаю, – обречённо выдохнула я, припоминая, сколько денег у меня на карте. – Какова сумма штрафа?

Шен с шикарным кровоподтёком на скуле выглядел настоящим удалым разбойником из исторических хроник.

– Хорош-ши, – прошипела я злобно.

Ярко-голубые глаза яростно сверкнули.

– Вы под домашним арестом, – продолжила гневно. – Я пообещала, что не выпущу вас из каюты. Написала подробную объяснительную, наврала с три короба. Еле уговорила льена Вилоша не подавать на меня в суд. Заплатила огромный штраф! И всё почему?

Вопрос повис в воздухе, и мне пришлось отвечать самой:

– Потому что кто-то не смог попридержать свой островной гонор! Его бесценную родину задели, назвали соотечественников дикарями!

– Тупыми дикарями, – сквозь зубы процедил Шен.

Я схватилась за голову.

– Шен, честное слово, будь вы на самом деле моим инго, я бы вас наказала. Исключительно в воспитательных целях! Неделя – и вы забудете о Кергаре как о страшном сне! Неужели нельзя потерпеть?!

– Есть вещи, которые нельзя терпеть! – вскинулся он.

– Есть вещи, ради которых можно вытерпеть всё что угодно! – я сжала кулаки. – Например, возможность снова увидеть семью! Чёрт вас побери, Шен! Загубленный день и куча денег ничто по сравнению с тем, что вас могли бы усыпить из-за этой дикой выходки!

Он отвернулся.

Где-то я читала, что мужчины взрослеют позднее, нежели женщины. И если девушка в двадцать пять уже серьёзная и ответственная личность, то парень в эти же годы недалеко ушёл от подростка. Тогда смелая теория показалась мне высосанной из пальца. Теперь, глядя на Шена, я подумала, что в провокационном утверждении заключалась доля истины. Не иначе Всевышний подсказал мне взять с собой чудодейственную мазь доктора Тодеша. Я потянулась к сумке с дорожной аптечкой.

– Сядьте, Шен.

– Зачем?

– Привяжу вас к стулу и не отпущу до Бару, – без тени улыбки произнесла я.

– Да пожалуйста! – окрысился он, с размаху плюхнулся на стул и сам завёл руки за спину.

От прикосновения влажной салфетки, которой я осторожно стёрла кровь, Шен дёрнулся. Удивлённо поднял голову.

– Сидите смирно.

Чтобы не испачкать его волосы, я отвела пряди за ухо. Шелковистые, упругие, своим перламутровым блеском они навевали мысли о раковинах-жемчужницах и опасных обитателях морских глубин. Мазь практически сразу впитывалась в кожу.

– Больше синяков нет? – спросила строго.

– Спину саднит, – ответил он неохотно.

– Снимите рубашку и наклонитесь вперёд.

Под левой лопаткой набухал багровый след. Сердце ёкнуло: не поискать ли доктора?

– Вам не больно дышать?

– Рёбра целы. К утру всё пройдёт.

– Как можно повредить спину, когда бьют в лицо? – проворчала я, бережно смазывая ушибленное место.

– Если противник вдвое крупнее тебя, и ты от удара врезаешься спиной в угол переборки – легко, – просветил меня Шен.

– У вас инстинкт самосохранения атрофирован с рождения? – поинтересовалась я невзначай. – Или вы привыкли к телохранителю, в присутствии которого никто не посмеет полезть к вам с кулаками?

– Двум, – ухмыльнулся он, вставая и застёгивая рубашку.

– Что – двум? – не поняла я.

– Меня постоянно сопровождала пара охранников.

– Скорей бы вы оказались дома! – выпалила сгоряча. – Пусть за вас переживают дедушка, бабушка, отец, мать, старший брат с женой, младшая сестра, тёти и племянники!