Онлайн книга «Путь. Книга вторая»
|
Вплоть до собственной смерти… Хотя обычно такое всё-таки скрыто. Есть глухое предчувствие беды – как перед Мариником. Правда, отец клянётся, что тогда я, скорее, почувствовал его боль, нежели угадал сам. Во всяком случае, больше таких испытаний мне не выпадало. – Мне за папу обидно… и за тебя. Я поражён до глубины души: – Дани, за меня-то почему? Я во всём и виноват… ты на меня злиться должен. Он трёт глаза и пытается улыбнуться: – Слушай, ты когда перестанешь во всём себя винить? Сколько себя помню – ты всегда больше всех переживал. Мама с папой поругаются – на тебя смотреть страшно: ходишь как пришибленный… Ты их, что ли, к Обряду принуждал? Или ты сына Дорсина маме в постель подсунул?! Джэд, я на самом деле большой уже! Всё понимаю! И как тебе непросто жить, думая, что семью разрушил, и как папа всё это время мучился, и даже то, что мама страдала… Но вы же с папой не обманывали никого! Мама в любой момент могла уйти, ничего её не удерживало… Да, он вырос. Потому я отвечаю искренне: – Вы с сестрёнкой были маленькие. Дани мотает головой: – Синеглазый, мы с Аль у тебя на руках выросли… У меня все лучшие воспоминания – как ты с нами возишься, со мной больше других… Разве что моя кровать в детской башни принца Соледжа стояла! И то, сколько раз Зара меня, уже сонного, у вас с папой забирала и к себе относила! Я сестрёнке завидовал страшно, они с Мэль вместе спали, их никто на ночь не разлучал… Джэд, кого и когда в Саоре останавливали дети? Это же не Земля, не Артреск, где, кроме родителей, маленькие никому не нужны! Аскаль же не зря систему Наставничества ввела! Наши Наставники – те же отцы и матери, с трёх лет и до пятнадцати, а у некоторых и на всю жизнь. Вон, Ариэль чуть что к Лионель бегает! Мэль без Илины и недели не протянет… Мама просто за папу цеплялась, пользовалась его чувством вины… ну и тем, что у тебя духу не хватало откровенно всё сказать. Был бы ты девушкой, давно бы честно заявил: Дэрэк, разрывай Обряд, забирай детей, женись на мне, хватит дурью маяться! – Дани! – глупо улыбаюсь я. – Я, вообще-то, сам могу жениться на ком угодно! – Ты и замуж прекрасно пошёл! – Скажи ещё, что я на девчонку похож! – Нет, – спокойно отвечает он, – женщины могут быть жестокими. Беспощадными, безжалостными. Особенно в том, что касается их любви к мужчине. В тебе этого ничего нет. Из вас четверых ты самый уязвимый. Папа и Эльги – они защищены силой своих чувств. Они любую гадость выслушают, на тебя посмотрят, улыбнутся – и через секунду забудут. Мама ответную колкость скажет, почище, и будет считать, что её несправедливо обидели. А тебе и говорить ничего не надо, ты и так живёшь с сознанием, что перед всеми виноват. Что раз у тебя власть, сила, возможность – ты просто обязан всех беречь, опекать, защищать. Должен сносить несправедливые упрёки, терпеть до бесконечности… Не имеешь права пойти к любимому человеку и сказать: твоя жена тебе изменяет у всех на виду, брось её! Мне остаётся прижаться к Дани и вздохнуть… – Давай о чём-нибудь другом поговорим. О зачёте по Высшей магии, например. Или о том, что я тебя старше в два с половиной раза… Это мне положено тебе наставления давать, как сыну. – Вот именно! Кто тебе это, кроме сына, скажет? Папа мог бы, так он сам не знает! |