Онлайн книга «Путь. Книга вторая»
|
– У мамы в спальне. Он был в дальний ящик комода засунут. Мы с ней к Посвящению украшения подбирали, и там он и лежал. В ткань завёрнут, аккуратно так. Мама взяла, развернула, долго держала, улыбалась, и лицо у неё было такое далёкое, отстранённое. Сказала: «отдай Дэрэку». – И всё?! – Всё. Так что держи. Моя ладонь принимает сиреневый десятигранник… что-то в нём поразительно знакомое. Словно я уже видел эти переливы. Покосившись на Стэна с Гэссой, увлечённых обсуждением завтрашней церемонии, я тихонько покидаю зал и проскальзываю в соседнюю небольшую комнатку. Смотреть при всех мне очень не хочется. «Отдай Дэрэку». Эльги редко так немногословна. Интересно, что там? Кристалл, до того казавшийся пустым, оживает. Я вижу полутёмную комнату, освещённую одним неярким магическим огоньком, странные деревянные скамьи, край стола, вазу с необычными жёлтыми цветами… Картинка скользит. Изголовье узкой кровати, светлое лицо спокойно уснувшего парня… Моё?! Волосы какие короткие… – Дэрэк… эта вставка откроется только тебе. Голос Джэда! Приглушённый, неуверенный. Тут же появляется и он сам – какой-то непривычно тихий, даже… робкий. И выглядит неправильно… чего-то не хватает. Тонкая смуглая рука заботливо поправляет одеяло, осторожно касается – того меня, спящего. На запястье – широкая полоса светлой кожи… Создатель! Вот что меня тревожит! Нет браслетов. Нет ожерелья. И значит, это – Мариник! Мы в доме Мариэль. А передо мной – тот кристалл, что тогда тайком подложил мне Синеглазый и который я так и не посмотрел… Что он говорит? – Я наложил заклятие. Когда ты это досмотришь до конца, запись исчезнет. Остальное передай Гэссе, ладно? Она знает, как соединить это с моим кристаллом в Орже, перед тем, как отправить в Зал Памяти. Джэд в кристалле замолкает, взволнованно смотрит на меня сегодняшнего, и пытается улыбнуться: – Я так и слышу твои вопли – какой Зал Памяти?! Хотя, конечно, ты уже всё знаешь, орать не будешь… Ты не сердись, пожалуйста! Я не собирался тебя обманывать… всё надеялся, что ошибаюсь, что будущее изменится… Короткая пауза – и взмах острых ресниц: – Ты можешь, конечно, не смотреть… просто отдай кристалл. Всё равно это больше никто не увидит… я записал это для тебя. Сказать не получилось, духу не хватило… Ты меня ещё бесстрашным зовёшь! А мне и сейчас страшно, даже зная, что если ты это видишь – значит, меня уже нет, и чего пугаться-то?! Ты не подумай, я не Грани боюсь! Никогда не боялся – ни на Поединке, ни в Лэнгиэх, ни теперь… Но вдруг я тебя своими словами обижу, или задену, или оскорблю… Он поворачивается ко мне, спящему, бережно проводит рукой по щеке – жест, что всегда заставляет меня трепетать, и тогда, и через шестнадцать лет… Почему у меня такой крепкий сон! – Дэрэк… наверно, это хорошо, что я умер. Я сам не знаю, что с этим делать, тебя бы ещё втянул… Не понимаю, как это вышло… вроде я никогда отклонениями не отличался… и больше я ни к кому ничего такого не испытывал… Он склоняет голову – на миг, чтобы, устыдившись, снова смотреть прямо: – Ты зовёшь меня «мой»… Дэрэк, я хочу быть твоим. Совсем. По-настоящему. Я… люблю тебя! Не как брата – как парня… – еле различимый выдох и отчаянный взгляд. – Ну вот, сказал… Умереть, пожалуй, будет легче!.. Я ловлю себя на мысли, что почти ненавижу того себя, мирно обнимающего подушку. Того, что невозмутимо дрыхнет, когда рядом с ним эти слова произносит тот, кому я в любви объяснялся уже на следующее утро – мёртвому… Мой Синеглазый, ты должен, ты обязан был разбудить меня! |