Книга Самая высшая власть, страница 11 – Анюта Соколова

– Аура этого мага белая. Но это ещё не всё. Она полностью совпадает с аурой убитого.

Если бы рядом дыхнул пламенем виверн, и то эффект был бы слабее. Алан подаётся вперёд:

– Получается, Алонио усыпил себя сам?! Я видел сходство, но надеялся, что цвет энергии окажется другим.

– Лин, ты не могла… м-м-м… ошибиться? – осторожно переспрашивает дядя Коэн и прежде, чем я возмущусь, добавляет: – К примеру, более мощная аура покойного перекрыла чужую.

– Цвета в ауре не перекрываются и не смешиваются, – обиженно отвечаю я. – Если человек – погодник и стихийник, его аура жёлтая и голубая, а никак не зелёная. Я готова свидетельствовать, что заклинание создал господин Алонио. Никакой другой магии, кроме божественной, поблизости не применяли, лишь порталы оставили оранжевые следы.

– Демоны! – Алан сжимает кулаки. – Коэн, ты понимаешь, что это значит? Понтифик преспокойно спал, когда какой-то мерзавец приволок его в храм и изрезал ножом! Вряд ли это мог сделать посторонний, скорее кто-то из окружения Алонио! А Никос что-то знает или подозревает, недаром он не хочет расследования!

– Не горячись, – осаживает его дядя Коэн. – Поспешные выводы, мальчик мой, редко бывают правильными. Лин, что-нибудь ещё?

Колеблюсь, говорить или нет. Увиденное кажется слишком сомнительным. Но в расследовании важна любая мелочь, даже самая невероятная.

– Аура господина Алонио не такая ослепительно белая, как у других служителей Всевышнего. Она будто испачкана. После смерти аура тускнеет и рассеивается, но я впервые вижу, чтобы она серела.

– Может быть, это из-за перенесённых страданий? – предполагает Алан.

– Нет характерных тёмных пятен. Погибший не чувствовал боли, пока истекал кровью.

– И сколько времени он… истекал? – уточняет дядя Коэн.

– Около получаса.

– Дикость какая-то, – мрачнеет Алан. – Как в третьесортном романе про варварские времена и кровавые ритуалы.

– Мой учитель говорил, что внутри каждого человека сидит дикарь, – произносит дядя Коэн. – Вопрос лишь в том, ты управляешь им или он тобой.

Алан задумчиво теребит роскошную косу:

– Или же нас хотят сбить с толку. Убийца предусмотрительно не пользовался магией, чтобы его не опознали по отпечатку ауры, значит, он не безумец и не глупец. А вся эта кровь и повторяющаяся единица просто жуткие декорации, чтобы запутать следствие.

– Ты действительно собираешься заниматься этим делом в одиночку?

– Почему в одиночку? – протестует Алан. – Вместе с Лин.

Жду возражений вроде «Она же новичок, возьми кого-нибудь опытного», но дядя Коэн одобрительно кивает:

– Один природник стоит трёх магов. Я вам точно не помощник, лучше пойду подстрахую Шелдона. Удачи, дети.

После его ухода воцаряется неустойчивая тишина, и Алан нарушает её первый:

– Лин, ты так уверенно держалась! Лучше настоящей Шеус. И даже не побледнела при виде этой жути, а меня чуть не стошнило. Хорошо, что позавтракать не успел.

Похвала приятна, но незаслуженна:

– Природники могут контролировать приливы и отливы крови.

– Полезное умение…

Закончить он не успевает: дверь распахивается и в кабинет заглядывает тот самый пожилой патер с грустными глазами, что здоровался с нами на входе. Алан поспешно снимает барьер.

– Вы хотели видеть меня, сын мой.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – Алан указывает на табурет. – Это вы первым обнаружили тело?