Книга Точка на карте, страница 35 – Анюта Соколова

Два месяца после окончания войны – слишком мало, чтобы жизнь стала прежней. Но уцелевшие яблони в положенную пору цвели, и завязи на ветках обещали богатый урожай. Бэрк прав: я воспринимаю произошедшее так остро потому, что это моя первая война. Если бы это зависело от меня, я сделала бы всё, чтобы она стала последней.

Лошади шли резво, к полудню мы уже проезжали Струг. Значит, упоминая Рох, Айгерри не шутил: к ночи он собирался проделать путь, на который другие отводили полтора дня. В таком случае за неделю мы достигнем предгорий. Где-то там, среди крошечных сёл, рассыпанных по горным долинам, конечная цель моего путешествия.

Останавливаться в Струге на обед Айгерри не стал, не желая терять время. Молчаливые сопровождающие покорно рысили следом, не проявляя недовольства. Я легла на спину и уставилась в небо: заклинание избавило меня от толчков и тряски, и можно было лежать, смотреть в синюю высь, ненадолго забыв о культе и обо всём на свете. Только я да тающая бездонная синева, без конца и без края.

Небо видело сотни войн, одинаково оплакивая и побеждённых, и победителей. Безграничное и беспристрастное, оно принимало погибших с обеих сторон.

Не стоит путать его терпение с равнодушием.

Через неделю наш небольшой отряд ещё засветло въехал в Рурк.

За все эти дни не произошло ничего, заслуживающего упоминания. Не считать же важным происшествием стайку мелких зерхов, которую охранники издали расстреляли из арбалетов, да пару обезумевших от голода упырей, развеянных при помощи амулета. Айгерри в предвкушении награды гнал без продыху, останавливаясь лишь на ночь в гостевых домах, благо за Рохом их сохранилось достаточно. Маги Сумэ пощадили эти места, не применяя огненных заклятий, армия прошла стороной, и путешественники каждую ночь наслаждались чистыми постелями и горячей едой.

Точнее, всё это было к услугам Айгерри и его людей. Мне приходилось довольствоваться ночлегами на конюшне или в пустующих комнатах, а поесть довелось только однажды, в То́руге, где гостевой дом имел отдельный обеденный зал. Под вечер туда набилось столько народу, что я спокойно сняла невидимость и отужинала. Конечно, я изменила облик, став смуглой немолодой зуаркой, каких в этом зале были десятки, хотя среди галдящей толпы переселенцев из разрушенных деревень легко спрятался бы авур, не то что женщина в неброской дорожной одежде.

С д´айрри обращались как с ценными животными, перевозимыми на дальние расстояния. По прибытии в гостевой дом их будили, отводили справить естественные потребности и умыться, после чего кормили ужином с очередной дозой снотворного и укладывали спать дальше. Определённая логика в этом была: и возни меньше, и охранять проще. Я присматривала за пленными, тщательно проверяя количество и качество вливаемого зелья, опасаясь, что с будущими жертвами церемониться не будут, но мои подозрения, слава Небесам, не подтвердились. Айгери на самом деле относился к д´айрри как к дорогому грузу, опасаясь преждевременно повредить.

Рурк был одним из тех городов, о которых Ризар отзывался с нескрываемой досадой: «Власть короля там только на бумаге». Всем заправлял городской Глава, и, да простит меня Ри, может, к лучшему. Город выглядел процветающим, опрятным и чистым.

Похоже, наш кучер знал, куда ехать, потому что он уверенно выбирал дорогу среди хитросплетения извилистых улочек. Остановив лошадей у солидной высокой каменной ограды, из-за которой выглядывали кроны деревьев, Айгерри вылез из экипажа, прогнулся, разминая спину, и принялся возиться с запором ворот. Мне, восседающей сверху, было прекрасно видно, как он приложил к замку кольцо-амулет с крупным камнем. Недопустимая беспечность: заклинание должно быть настроено на конкретную личность, а не на вещь, которую легко украсть или отнять. Ворота приглашающе распахнулись, и карета покатила дальше, по ухоженному парку.