Книга Арин, страница 92 – Анюта Соколова

– Я тебя не понимаю, – выдохнула Лота.

– Я сама себя перестала понимать. И чем дальше – тем больше… Почему я, с самого начала не желая влезать в это дело, увязла в нём по уши? Почему именно меня выбрали Духи? Такое впечатление, что и Орри специально закопали у меня на виду, чтобы дать мне повод к действию.

«Ну уж это ты загнула, – насмешливо одёрнула я себя, – прогрессирующая мания величия».

Лота улыбнулась, утирая последнюю слезинку, оставившую светлый след на коже. М-да, умыться бы нам не мешало. Я прошлась по покоям Дилоны, заглядывая в приоткрытые двери. Ничего себе спаленка! Что ж на такой кроватище делают? На ней не спать, по ней скакать нужно – на лошади верхом. Гардеробная высокородной леди произвела не менее потрясающее впечатление. Неужели это всё носится? Каждый день, что ли, она платья меняет? Или каждый час? Третья дверь вела в вожделенную ванную, если можно было назвать этим обиходным словом нечто зеркально-мраморное, сверкающее позолотой и вставками полудрагоценных камней. Леший, как же у них уборная выглядит? С хрустальным унитазом, не иначе. А то и с золотым – с них станется.

Поискать комнаты фрейлин с их более скромными (надеюсь!) удобствами мне не позволила нелегальность нашего положения, посему я вернулась к Лоте. Дождусь Дилоны, пусть свиту предупредит. Не хочется никого пугать своим видом. Насчёт вида – зеркало напротив услужливо показало мне себя в полный рост. Оценив отражение, я воздала должное самообладанию юной леди. Окажись передо мной с утра пораньше такое недовольное, помятое и грязное чудище, я орала бы почище. Лота, маячившая в зеркале за моим плечом, походила на барышню в беде – уставшая и запылившаяся, но необычайно трогательная. Я же, скорее, олицетворяла собой ту «беду» – мрачная фигура со зловещей усмешкой, перекосившей лицо. Одним словом – ведьма, и вся утончённая роскошь вокруг меня лишь подчёркивала это. Я выглядела в дворцовой обстановке словно прекрасная Ирасмэль в Лесу. Чужеродно, едва ли не враждебно. Это был мир лордов, их изолированное от реальности пространство, где я чувствовала себя лишней. Моё место было в Мердене, там меня надёжно опекал Лес. Здесь я осталась без защиты и поддержки.

Дверь отворилась. На пороге прелестным видением возникла будущая леди Эрлинга. Вот уж кто был достоин хрустально-золотой ванны. Да что там – она затмевала любую роскошь. Тонюсенький каблучок её атласной туфельки попирал мрамор полов с привычной небрежностью. За одно шитьё на её блузке можно было бы выручить породистого скакуна в полной упряжи. Однако ясная улыбка была милее всех её нарядов, и предназначалась она, как ни удивительно, нам с Лотой.

– Они помирились! На глазах у доброй половины свиты. Всё кончено. Сейчас эти подлизы хором выражают свою бесконечную преданность Одри-ир-Рии, без пяти минут лорду Авендума. Керт и Алькрен объявлены вне закона, за их поимку назначена награда. Арин, – она подскочила и, схватив мою руку своими ладошками, прижала её к сердцу – или к месту на груди под кружевами, где сие обязано располагаться, – спасибо тебе, тысячу раз спасибо! Если бы не ты, если б не твоя помощь!..

– Да пустяки, – смущённо пробормотала я в ответ, – всё ведь случайно вышло. Не по моей воле, скорее уж, ей наперекор.

– Не слушай её, леди Дилона, – вмешалась Лота, – она наговорит! Ей Керт написал: «Не вмешивайся, иначе худо будет», – а она всё равно Орри не бросила.