Книга Андэ. Огонь, свет, жизнь, страница 105 – Анюта Соколова

А потом наступает тишина.

Мы встречаемся взглядом.

— Научи меня ругаться по-деонски, — выдыхаю я. — А то мне даже сказать нечего.

Дэйн смеётся и утыкается носом мне в висок.

— Научу. Пойдём посмотрим, что там с городом.

От храма уцелели колонны, пол и статуя. Камень, из которого они были вырезаны, покрыт копотью. Остальное рассыпалось пеплом. Под ногами чернеет спёкшаяся корка, каждый наш шаг заставляет её трескаться и крошиться сухой тёмной пылью. Гроду повезло больше. Барьер задержал огонь, пламя лишь слегка опалило фасады домов и выжгло край парка.

— Чувствуешь? — замирает Дэйн. — Общий уровень силы такой же, как и в замке.

— Вряд ли это надолго. — Я задираю голову и рассматриваю небо: оранжевый оттенок становится бледнее с каждой секундой. — Ей же надо распределить энергию по всей поверхности Деона.

Чёрная корка заканчивается по границе барьера, дальше идёт мостовая, чуть присыпанная сажей. Здесь нас поджидают главы Домов, за ними толпа людей. Рейш выступает вперёд, открывает рот, закрывает и вдруг опускается на колени, склоняет седую голову до самой земли. Я непроизвольно пячусь. Примеру главы Второго Дома следуют и остальные — дольше всех на ногах держится Нейд, подозреваю, не из вредности, а исключительно из-за почтенного возраста.

— Анэн, адэн Деона! — кто произносит это первый, не разобрать, только вскоре над толпой летит общее единогласное «Анэн!»

— Вообще-то я тоже там присутствовала, — шепчу я Дэйну. — Но, так и быть, уступлю всю славу тебе.

— Если бы не энергия, которую ты прихватила, я бы не справился. — Он растерянно оглядывает коленопреклонённых глав Домов. — Очень хочется дать тебе первый урок деонского ругательного.

— Не вздумай! — предупреждаю я. — Твои слова навсегда войдут в историю. Как я буду оправдываться перед нашими детьми?

Первый раз я чувствую его эмоции — огромную безграничную радость.

— Значит, в историю…

И вместо торжественной речи Дэйн меня целует.

* * *

С башни видно, как постепенно затихает огонь. Теперь он горит только на горизонте, с каждым часом всё дальше и дальше.

— Лика, — окликает меня Шэрн.

Поворачиваюсь.

— Туристы из Ариза пришли в восхищение от парящего сада Сейда. — Шэрн подходит ближе. — Ты подала хорошую идею.

— Не могу насмотреться, — отвечаю невпопад. — Такое странное ощущение — словно это очередной сон. У вас в замке источник уже иссяк?

— Ещё теплится. Мы же далеко от Грода, у нас и огонь пока горит, но гораздо слабее.

— Анде долго восстанавливать равновесие… Шэрн, ты видела — как это было со стороны?

— Да, я же ставила барьер. Это было… Неописуемо. Огненный хаос. Так, наверное, выглядел день Перелома. Камни горели, Лика. Никто не надеялся, что вы выживете. И вдруг — огромный алый столб, словно источник увеличили в сотни раз. Я не ожидала, что это будет настолько красиво… Рейш плакал, Нейд молился. А затем вышли вы — оба алые, как продолжение Анды.

Шэрн часто моргает — тоже, видимо, соринка попала.

— Лика, поверь, больше никто и никогда не посмеет назвать адэна Деона ущербным. До скончания дней перед ним будут падать на колени.

Я представляю, как к подобному отнесётся Дэйн, и фыркаю.

— Нельзя найти золотую середину? Между презрением и обожествлением?

— Пока живы те, кто видел вас сегодня, воскресших по воле бога, вряд ли отношение изменится.