Книга Андэ. Огонь, свет, жизнь, страница 20 – Анюта Соколова

Толкаю Вирта в бок и показываю на гостиницу.

— Знаешь, что мне это напоминает? Комфортабельную клетку для животных в зоопарке с видом на среду естественного обитания.

— Или тюрьму, — не стесняется в выражениях Вирт.

— Это заповедник для любопытных туристов, — слышу я на аризском с еле заметным акцентом. — Созданный специально ради вас.

Парень, что перенёс меня на паром! Голос точно его. Оборачиваюсь — он в риене от меня, протягивает мою куртку. На сей раз одетый, в облегающих тёмных брюках и рубашке навыпуск. Машинально забираю куртку и разглядываю своего освободителя. Тощий, поджарый, длинноногий. Сразу приходит сравнение со зверем — некрупным, но хищным и опасным. Сходство усиливают сверкающие из-под длинной чёлки глаза — золотые, яркие, в обводе иссиня-чёрных ресниц. Густые блестящие волосы не медные, как у Сэрта, не рыжие, как у Мэйн, а огненные, словно языки пламени.

— Простите, вы кто? — сурово сдвигает брови Вирт.

— И вам доброго дня! — насмешливо откликается парень. На фоне высоченного Вирта он кажется тщедушным — макушка еле достигает плеча. — Со мной всё сложно. Я проводник Анды, что-то вроде гласа божьего, ну и так, по мелочи. Можете звать меня по имени — Дэйн.

— Дэйн из Дома..? — Вирт ждёт продолжения.

— Неважно, — ещё одна кривая усмешка. — В данный момент я действую от своего имени. Великие Дома скрывают от Ариза правду о Переломе.

— О Переломе? — заинтересованно повторяю слово, которое он совершенно точно произносит с большой буквы.

— Стихийное бедствие, катаклизм, катастрофа, — с готовностью поясняет Дэйн. — Жили, жили, после чего — бум! — и мира не стало.

— Позвольте! — Вирт обводит рукой пальмовый сад, деревья, опрятные дома, чистые улицы, ухоженные цветы в вазонах. — А это что?

— Тщательно охраняемый кусочек прежнего Деона. Своеобразная память о том, каким был наш мир до Перелома. Над Гродом силовой барьер — он защищает столицу.

— От излучения, которое изменяет нашу внешность? — предполагаю я.

— Нет, от этого барьеры не спасают. Любой, кто попадает в Деон, меняется не только внешне. Он полностью перестраивается, приобретает наши способности и со временем превращается в деонца. Государственная тайна, над которой Совет Домов трясётся тысячи лет. Любого, кто об этом узнает, никогда не выпустят из Ариза.

— Зачем ты нам это рассказываешь? — недоверчиво спрашиваю я.

Он первый стал «тыкать», вот пусть теперь и получает.

— Потому что ты мне нужна, Лика, — Дэйн на секунду мрачнеет, затем опять лихо улыбается. — В твоём случае перестройка уже началась. Я обменялся с тобой энергией, а у меня она ядовитая, знаешь ли. Так что ты отравлена Деоном и останешься здесь навсегда.

Беспомощно замираю. Это у него шутки такие?

— Надеюсь, вы нас разыгрываете? — сердится Вирт. — Масте Дэйн, вы пугаете мою жену.

— Она тебе не жена, — жёстко отрезает Дэйн. — Вас ничего не связывает, кроме закорючек на бумаге, а они для Анды ничего не значат. Поэтому ты сейчас возвращаешься в гостиницу и забываешь обо всём. Память я тебе поправлю, это я умею.

— Бред какой-то! — гневно выпрямляется Вирт. — Опасные сумасшедшие разгуливают без надзора! Лика, немедленно уходим!

Он тянет ко мне руку. Дэйн небрежно щёлкает пальцами — и Вирт застывает. Его глаза стекленеют, он послушно, будто под гипнозом, разворачивается и чётким шагом марширует к гостинице.