Книга Притворюсь твоей сестрой, страница 25 – Анна Одувалова

Но на пороге парень замирает. Спина напряжена, кулаки сжаты. Резко поворачивается и с демонстративным презрением плюхается на дальний диван, обитый бархатом темно-зеленого цвета. Подушки подпрыгивают.  Элай падает на них, закидывает ногу на ногу и отворачивается. Делает вид, будто смотрит в окно на залитый солнцем сад. Его поза, презрительное выражение лица и отстраненный взгляд сообщают, что мы для него – пустое место. Только нервное постукивание пальца по колену выдает внутреннюю бурю.

Джоник, наблюдающий за этой пантомимой с явным удовольствием, тихонько фыркает, прикрывая рот костяшками пальцев. Звук похож на шипение протекающего крана.

– Что? – ехидно тянет он, нарочито громко, чтобы Элай не мог сделать вид, будто не слышит. – Бесишься? Теперь ты снова нелюбимый ребенок? – Джоник кивает в мою сторону, его маслянистый взгляд скользит по моим ногам. – Ведь твоя идеальная, пропавшая сестричка вернулась! И как всегда отодвинула тебя на задворки семейного олимпа?

Элай резко поворачивает голову. Его глаза, темные и холодные, сужаются до щелочек, в них вспыхивают искры чистой, неконтролируемой ярости. Он впивается взглядом в Джоника.

– Она мне не сестра! – вырывается у Элая шипящим шепотом. Каждое слово пропитано ненавистью.

Джоник открывает рот, его глаза загораются азартом охотника, почуявшего жертву.  Он набирает воздуха в грудь, готовясь изрыгнуть новую порцию яда.

Но слова не успевают сорваться с его губ.

Дверь гостиной распахивается с таким грохотом, что даже массивные часы на секунду замолкают. На пороге, залитая светом из окна, стоит мама. Ее лицо сияет. Глаза широко распахнуты от счастья, губы растянуты в широкой и искренней улыбке. Легкое персиковое платье колышется вокруг ее ног. Мама влетает в комнату, едва не сбив с журнального столика, стоящую на нем чашку.

– Со мной только что связались из Центральной лечебницы! – объявляет она громко, торжествующе, ее голос звенит от счастья. Она ищет мой взгляд и, найдя его, сияет еще ярче. – Тесты! Они готовы! Результаты показали! Зои – наша! Абсолютно точно! Наша девочка вернулась!

Ее слова падают во внезапную, гробовую тишину гостиной. Джоник замирает с открытым ртом, на лице немая гримаса удивления. Ухмылка застывает, как маска. Элай резко вскидывает голову. Его лицо бледнеет и становится похожим на восковую маску. А я не могу понять, что испытываю облегчение или тревогу.

Элай

Я не могу больше выносить это помещение, пропитанное фальшивым, липким счастьем. Каждый вздох матери, каждое ее всхлипывание от умиления, как нож в сердце. Джоник продолжает хихикать в углу. А эта гадюка, прикидывающаяся моей сестрой, сидит с хитрой, едва уловимой улыбкой на губах. Я вижу ее, слышу тихий ответ матери, чувствую фальшивый флер невинности. Я. Ей. Не. Верю! Каждая клетка моего тела кричит об этом.

Сердце бешено колотится где-то в горле, кулаки сжаты до хруста костяшек. Воздух в гостиной густой от цветочных духов матери. Он давит. Мне нечем дышать. Резко вскакиваю с бархатного дивана, ощущая под пальцами шершавость дорогой ткани. Без слов, одним лишь взглядом, полным ледяного презрения, окидываю сцену семейного лицемерия – рыдающую от счастья мать, хихикающего Джоника, улыбающуюся гадину – и выхожу прочь, если не свалю в тот же миг, то просто начну к демонам крушить дом.