Книга Жестокая жажда, страница 104 – Анжела Монтойя

– Ты очень естественно двигаешься, – заметила Каролина между вращениями.

– Это легко, когда у меня такой учитель.

Она положила руки ему на плечи, он ей на талию, и они закружились в танце. Ее сияющая улыбка производила такой же ошеломляющий эффект, как и вид ночного неба. Она была широкой, бесконечной и полной загадок, на поиски которых, как Лало знал, можно потратить всю жизнь. Наклонив Каролину, он почувствовал, как его губы невольно изогнулись в улыбке.

Но затем музыка замедлилась и в конце концов стихла. И это стало самым горестным событием. Если бы только мог, он бы заставил мариачи никогда не замолкать.

На мгновение они замерли, глядя друг на друга и покачиваясь в такт призрачной мелодии, все еще витавшей в воздухе.

– О чем ты думаешь? – спросила Каролина.

– Мне стало интересно, почему я так долго ждал, чтобы потанцевать. – Лало потребовалось обратиться в монстра, дабы осознать, что он упускал. А упускал он собственную жизнь.

– Каролина! – раздался голос сеньоры Фуэнтес со стороны амбара.

– Секундочку, мама!

– Нет, дочь, сейчас же.

Каролина поморщилась.

– У меня могут быть неприятности из-за той сцены с Рафаэлем.

– Хочешь, пойду с тобой? Отчасти я тоже виноват.

– Нет, – улыбнулась она. – Но спасибо.

Встав на цыпочки, Каролина поцеловала Лало в щеку.

Его словно огнем обожгло. Он удивился, что не сгорел в тот же самый миг. Лало потянулся рукой к лицу. К тому месту, где губы девушки только что оставили свой опаляющий след.

– За что это? – спросил он.

– За танец. – Каролина оглянулась. Мать снова звала ее. – Я найду тебя, как только мама закончит меня отчитывать.

И с этими словами она помчалась прочь. Лало смотрел ей вслед. Она рассмеялась, задела стоявшую в тени стройную женщину и, выкрикнув извинения, скрылась в амбаре.

Одинокий, смущенный и по какой-то необъяснимой причине опечаленный, Лало направился в свою комнату. Ему нужно было выпить крови, чтобы спастись от подкрадывающихся к горлу когтей жажды.

Только он вошел в дом, как в коридоре раздался голос.

– Вот ты где! – воскликнул сеньор Фуэнтес.

Лало обернулся. За спиной сеньора стояли трое мужчин. Лало узнал Хорхе, который сопровождал их в поездке. Рядом с ним стоял пожилой мужчина, похожий на Хорхе, но с более суровым лицом. Лало предположил, что это его отец. И завершал строй Рафа, смотревший на Лало с таким презрением, что его хватило бы на всю долину.

Лало сглотнул.

– Идем, – сказал сеньор Фуэнтес. – Если хочешь стать частью нашей великой семьи, ты должен узнать, чем мы занимаемся.

– Разводите скот? – предположил Лало, молясь всем святым, чтобы сеньор Фуэнтес имел в виду именно это. Но по искреннему смеху остальных мужчин он понял: речь о другом.

– Скот, конечно, важен, – кивнул отец Каролины. – Но есть вещи и поважнее зарабатывания денег. – Он подошел к Лало, его темные глаза стали серьезными. – Например, защита тех, кого мы любим. Этого пуэбло и всех, кто в нем живет.

– Ты хотя бы на лошади умеешь ездить? – спросил Рафаэль, задрав подбородок так высоко, что на следующее утро у него наверняка будет болеть шея.

– Умею. – Лало тоже вздернул подбородок, задрав его выше Рафаэля по крайней мере на ширину булавки. – В свое время я выиграл много скачек. – Он не знал, зачем выпалил это – он ненавидел как лошадей, так и скачки. Но его накрыло неожиданое желание превзойти Рафаэля во всем.