Книга Последнее дело графа Аминова, страница 68 – Татьяна Ренсинк

Она догоняла гордо удаляющуюся от деревни сестру, но та нервно махнула рукой:

— Да… Да, я подумала, измена! И знаешь, — с насмешкой повернулась она. — Тебе повезло пока что!

— Сашенька, — смотрела с тревогой Софья, еле сдерживая слёзы переживания о ней.

— Тебе всегда везёт, — всплеснула руками та.

— Ты ревнуешь? — не хотела верить в такое Софья. — Сашенька, только не злись на весь мир, умоляю… Я люблю тебя.

Отвечать Александра не стала, поскольку нагнавший их Алексей тут же окликнул:

— Софи?

— Алёшенька! — бросилась от радости в его объятия милая и с волнением выдохнула. — Господи…. всё хорошо.

— Конечно же хорошо, — ласково молвил он, поглаживая в своих крепких руках.

Александра лишь усмехнулась в сторону, не скрывая обиды, а Алексей сказал:

— Идёмте в карету. Она здесь… Подождёте немного и вернёмся вместе в гостиницу…

Недолго ждали в карете Софья и Александра. Они увидели, как из прибывшей кареты вышел Антон. Он держал дверцу экипажа открытой и подал руку показавшейся следом Канне…

— Нет, — дёрнулась Александра тоже выйти, но сестра схватила за руку, тем самым задержав. — Он с ней.

— Сашенька… Лучше жди здесь, — молвила Софья, а та с плачущей душой смотрела на супруга, столь заботливо обращающегося с Канной…

Он так с нею мило общался, удаляясь к дому Гликерии, пропускал вперёд, словно это была сама королева. Улыбаясь подобным жестам, Канна отвечала робким взглядом. Идиллия между ними заставляла Александру понимать крах всего, что она с Антоном когда-то создали вместе.

Он же оглянулся в её сторону, заметив в окне кареты, и будто тоже понял всё. Только не остановился, а скрылся следом за спутницей в сенях дома. Они прошли в комнату, где со связанными за спиной руками Гликерия сидела на стуле перед Василием Степановичем и Алексеем, пока агенты обыскивали погреб…

— О, по девкам уже походили, — засмеялась Гликерия Алексею сразу, как Канна появилась.

— Разумеется, — улыбнулся тот.

— На самом деле всё случайно, — хотел добавить Антон, но Канна обратилась к Гликерии:

— Бог ведает, как людей друг к другу направить для справедливости.

— Что за бред, — засмеялась Гликерия. — Вы что здесь все планируете?! Это ты что ли напраслину на меня возводишь?! — с раздражением ответила она Канне. — Я не убивала никого! Я лишь увидела всё, а обвинить хотят меня?!

— Успокойтесь, Гликерия, — вмешался Алексей. — Вам известно имя одного молодого человека?… Некий князь Рядов.

— Именно, что некий, — усмехнулась та. — У меня много кто бывает. Всякому любви охота.

В этот момент из погреба поднялись агенты. Один из них выпрямился перед Василием Степановичем и доложил:

— За стеной кладовки найдено ещё небольшое помещение. Там лежат разные вещи.

— Поглядим, — переглянувшись с Алексеем и Антоном, Василий Степанович не замедлил спуститься под пол.

Полутьма… Только свет от нескольких свечей, которые держали в руках, и помогал видеть, куда идти. Нагнувшись к папке, стоящей у входа в потайное помещение, Алексей взял её в руки:

— Надо все вещи поднять наверх. Здесь будет сложно ознакомиться с сим кладом.

— Вы правы, граф, — согласился Василий Степанович, а Антон взял в руки книгу:

— Словарь художников и художеств… Львов…

— Это не тот самый Львов, которого я встретил? — не договорил Алексей, вспоминая бал, на котором познакомился со многими здесь, в Москве…