Книга Хорошая примета, страница 11 – Катя Матуш

Есения – потомственная вышивальщица. Все женщины в ее роду постигали эту науку не ради богатого приданого или от безделья, а по призванию, и неудивительно, что ее депрессия даже не коснулась. Того и гляди введут нам форму. Уж если наш брат падет духом – точно пиши пропало.

– Это что за техника, не пойму… – всматривалась Ольга.

– Это «Тамбовский крест», княжна.

– А. С квадратиком.

От изучения подола нас отвлек грохот у входа. Я нехотя оторвала взгляд от искусно вышитой Богини с ручками в виде ткацких гребней и уставилась на взявшуюся не пойми откуда гору тряпок на раскройном столе.

– Это все?! – крикнул чернявый парень в дверях.

Ответом ему стала еще пара красно-белых кульков, которые легли поверх и без того внушительной кучи тряпья. Мы с одногруппницами расступились, давая Есении дорогу.

– Что за хлам? – указала она на стол.

– Воу-воу! Чуть больше уважения, красотка, – замахал руками какой-то шебутной тип в спортивном костюме. – Я смотрю, мы точно по адресу! – оценил он нас, а скорее, наши наряды и кивнул в проход, откуда показались еще трое парней. А потом еще четверо. Мы синхронно отступили назад.

Есения подошла к столу и принюхалась.

– Спортивная форма, – не скрывая презрения, бросила она.

Чернявый в костюме нахмурился:

– Ты не гони. Только из химчистки.

– Замечательно, и что она здесь делает?

Вперед вышел парень под два метра ростом, золотой и лощеный, как мамин сервиз. Мы его хорошо помнили: на церемонии поступления он толкал со сцены пламенную напутственную речь. Сегодня вроде не праздник, но его красная рубаха так же была аккуратно подпоясана отменным кушаком, а на груди красовался Всеславец. Сильный родовой оберег, на обычную цацку не похож – значит, наш новый друг не любит конфликтовать.

– Я Белогор, – протянул он Есении руку. – Капитан нашей команды по клюшкованию, пятый курс, факультет промысла, гончарка.

– Есения, староста группы, – приняла Еся руку и опять глянула на стол. – Что происходит, Белогор?

– Вас должны были предупредить, но раз уж такое дело, сейчас объясню, – он стащил тряпку со стола и расправил ее до обычной кофты с цифрой «десять». – У нас через два месяца начинается чемпионат, и в этом году на совете было принято решение выигрывать! – с улыбкой сказал парень нам и заодно столпившимся за его спиной товарищам по команде. – Деканат препятствовать не стал, я только с собрания. В общем, решили, что вы нам поможете. Пойдет в зачет курсовой. Такие дела.

– Чего-чего?.. – промычала Ольга. – Хотите, чтобы мы на этом обереги вышивали?! – ткнула она пальцем на стол.

– Ну да, какие-то проблемы?

Я подошла к столу, взяла чью-то кофту и, сжав в кулак часть рукава, отрицательно покачала головой.

– Нет, капитан, – сказала Есения. – Вам, наверное, лучше к ювелирам. Пусть обручи сделают или кулоны командные. Зарядите их на тренировке, и в путь.

– В прошлом году мы так и поступили, но начиная с этого серебро и все, что «не форма», запрещено. Травмоопасно.

– А что насчет старшего курса? Почему мы?.. – брезгливо таращилась Вецка на кучу тряпок.

– Второй курс обшивает шахматистов, третий расформирован, четвертый борцов, а пятому не до того. Так в чем проблема, я не пойму? Я же сказал, в зачет пойдет. Не верите мне, сейчас Анастасия Станиславовна придет, подтвердит, – настойчиво затараторил парень, когда понял, что на нас его обаяние не очень-то действует.