Книга Хорошая примета, страница 114 – Катя Матуш

Тихомир дернулся к стене:

– Точно такой же, как и твой сарафан! Не?! Весь в сирени, еще и с травами! Ты же знаешь, я очень «чувствительный». Я же тебе говорил, что оно подмешалось, просто даже подумать не мог, насколько сильно!

– Да ты гонишь, – я рухнула обратно. – Этого быть не может.

– Я думал об этом все два часа дороги, и все складывается! Смотри сюда, – Тихомир выставил руку и начал загибать пальцы. – Раз, ты очень чувствительна к вышивке, два – я к запахам, здесь кафтан и сарафан, три, это…

– Это?..

Тиша отвернулся и сморщил нос:

– Это моя суеверность. Ты же знаешь, как оно работает! С плохим все понятно, но хорошие приметы тоже всегда безотказно на мне срабатывают. Я не верю в любовь с первого взгляда, но когда я тебя там увидел, то решил, что это прям судьба! Потому что мир вокруг всегда подсказывает мне, что делать. В итоге я счел тебя «очень хорошей приметой», и естественно, она начала работать. На обоих.

Я вжалась в кресло, чтобы вдруг ему не треснуть, потому что кулаки уже сжались:

– Да из-за твоих гребаных с-суеверий мы чуть не поженились…

– Не надо скидывать на меня всю ответственность, Милослава! Если бы не твой сарафан с пятилистниками, еще и в анютиных глазках, я бы мог пропустить это мимо глаз и носа! А так у меня не было шансов это проигнорировать!

Я поджала ноги, уронила на них голову и ругнулась. И ведь не поспоришь же!

Белый приворот, пусть неосознанный, Коляда мог бы и не снимать, но его простимулировала в том числе черная приворотная магия – и вышло все равно что проклятие! Средняя тяжесть тоже налицо, иначе бы мы из номера гостиницы не вылазили, а при слабом до сих пор просто смотрели бы друг на друга влюбленными глазами. Страшно представить, что было бы, не успей я тогда на первый луч.

– Белый приворот может быть только добровольным и взаимным, и я могу винить тебя в этом не меньше, чем ты меня, потому что мне оно на фиг не сдалось.

– Заткнись…

– Не в обиду, Мила.

– Да поняла я! Выруби свой нос хотя бы сейчас…

– Если бы я мог!

Конечно, я хотела влюбиться, конечно, мне это было нужно куда больше, чем какому-то пацану девятнадцати лет! Вот клубок и закрутился: сначала моя больная голова напиталась этой проклятой любовью, потом приложился мой сарафан, потом включились его приметы, а оно уже глядь – и взаимно, ведь моя душа требовала! Будь проклята эта петрушка! Да можно сказать, что я приворожила его магией его же родового кафтана, но если б не суеверия, так далеко оно бы все равно не зашло, а значит, мы оба виноваты. Я хотела любви, пусть и под сиреневыми стимулами, Тихомир искренне верил, что это она, – вот и получай, что заказывали.

Тиша заерзал, поджал ноги и засопел с утроенной силой.

– Ты сказала кому-нибудь?..

– Шутишь? Нет еще, и хорошо, иначе мои братья уже бы тебя закапывали. – И повезло, вякнуть не успела! – А твоя семья как, очень обрадовалась?

– Я не сказал…

– П-почему?

– Не хочу, – он нахохлился. – У меня очень строгий отец. Если он узнает, что мои суеверия уже срабатывают на других, причем аж до «средней» тяжести, то по голове меня не погладит. И это в лучшем случае.

– Ну не убьет же он тебя. Он ведь твой отец.

Тихомир провел рукой по своим волосам и бегло на меня глянул.

– Не убьет, – усмехнулся он. – Но приятного мало. Ты его, кстати, знаешь.