Книга Воля владыки. В твоем сердце, страница 93 – Рия Радовская

— Змея, — омертвелым голосом сообщила Тасфия. — Господин Ладуш сказал, что ее укусила змея.

Вошедшая последней Зара деловито закрыла дверь и сказала:

— Надо бы проверить, вдруг она успела вползти сюда?

Еще через несколько секунд Лин осталась единственной анхой в зале. Остальные помчались визжащей толпой вверх по ближайшей лестнице, и только Зара поднималась величественно и неторопливо. Обернулась, посмотрела на Лин, улыбнулась уголками губ.

— Потрясающе, — не выдержала Лин. — Вот у кого надо поучиться разгонять вопящих истеричек.

— Но для этого нужно сначала чем-то очень сильно всех напугать, — серьезно сказала подошедшая Сальма. — А мертвые анхи в саду случаются не каждую ночь.

Удивительно, на фоне своей гениально истерящей мамы Сальма становилась все более спокойной и сдержанной. И все меньше напоминала себя прежнюю, ту легкомысленную красавицу, которая не так уж и давно первой показывала Лин сераль.

— Поднимемся за ними? — предложила Лин. — Хочу послушать, что будут говорить.

— Если хочешь услышать то, что для тебя не предназначено, нам нужно подняться очень тихо и вовремя остановиться, — тонко улыбнулась Сальма. — Это может быть интересно, да?

— Главное, чтобы все это не взорвало мне мозг, — пробормотала Лин, вспомнив вопли Гании. Но отступать было никак нельзя. Лалия права, упускать такой выдающийся случай — непозволительно. — Кстати, здесь есть потайная лестница. Придется сделать круг через сад, зато нас точно никто не заметит. Пойдем?

Следующие два или даже три часа прошли, пожалуй, ужасно. Хотя одно в них было хорошо — на поверхность все-таки вырвалась агент Линтариена, привыкшая незаметно следить, и слушать, и вычленять главное из бессвязных, казалось бы, разговоров, когда одновременно пытаются что-то сказать очень много людей. И, вопреки совету Ладуша, снова оказаться в шкуре агента было приятно и комфортно. Услышанное само собой раскладывалось в голове по папкам: «пустое», «неважное», «обратить внимание», «может быть важным», а заодно пополнялись досье на анх, особенно на тех, кто до сих пор оставался вне внимания Лин. Полезно. Хотя уже к началу второго часа от истеричных интонаций и нарочитых всхлипов начала болеть голова.

К счастью, успокоительного у клиб хватило на всех, и накал истерики медленно, но неуклонно снижался. Лин торопливо записала в блокнот несколько имен. Пока только обдумать, сопоставить, а поговорить — после, когда все остынут от сегодняшних событий. Может, даже забудут, кто что наболтал конкретно — и о «несчастной» Ирис, и об «очень подозрительной» Лин.

Сальма заглянула через плечо, повторила имена и спросила:

— Хочешь, я пойду туда и поболтаю с ними?

— Давай, — согласилась Лин. — Это будет здорово. А я… — она хотела сказать, что ей надо попросить что-нибудь от головной боли, но бросила взгляд в окно, а там, оказывается, солнце стояло уже в зените. И по всем прикидкам Сардару пора было вернуться! — Я к Хессе. Узнаю новости.

Охрану ей выделили без вопросов. Даже почудилось некоторое удивление, что госпожа митхуна не требовала сопровождающих раньше. И о том, что госпожа Хесса в покоях господина первого советника, доложили без проблем. Видно, только она сама и не знала, на что имеет право в новом статусе.

Хесса открыла так быстро, будто караулила возле двери. Окинула Лин внимательным взглядом, втянула внутрь и сказала не успевшему исчезнуть клибе: