Книга Тайны Троссард-Холла, страница 121 – Виолетта Орлова

– Ладно, умник, – процедил сквозь зубы Чак Милый. – Подтягивайся тогда ты вместо Треверса. И помни – за невыполненное задание ты вылетишь из команды. И мне плевать на просьбы старика взять тебя обратно. Игрокам, которые не подчиняются дисциплине и вносят раздоры, не место на поле.

Артур невинно пожал плечами и с показным безразличием взял у тренера перчатки. И зачем, интересно, они понадобились? Юноша медленно приблизился к турнику. Ему, в отличие от неповоротливого Треверса, не составляло большого труда выполнить это упражнение. Мальчик с самого детства вынужден был заниматься, чтобы уметь постоять за себя. Левруда тоже нисколько не жалела своего подопечного, нагружая работой, порою слишком тяжелой даже для взрослых мужчин.

Все ученики в ожидании замерли, с нескрываемым любопытством таращась на Артура.

– А вы что уставились? Это вам не представление! Приседаем! – рявкнул Чак Милый, с неприязнью покосившись на своих подопечных. Треверс, невероятно счастливый от того, что его избавили от позорных унижений, принялся с удвоенным рвением приседать. Может, через какое-то время и ему удастся укрепить свое тело? Мальчик с заметным сожалением посмотрел на свои пухлые белые руки, которые отродясь не знали тяжелой работы.

Между тем Артур надел перчатки и вдруг совершенно неожиданно для себя почувствовал такие знакомые и еще не вполне забытые им ощущения. Медленно подняв голову, он увидел, как на него, насмешливо ухмыляясь, в упор смотрит Чак Милый. Казалось, тренер в нетерпении ждет его реакции. Что ж, в таком случае вряд ли он ее дождется.

Артур невозмутимо подошел к турнику и, подпрыгнув, ухватился за перекладину. Здесь ему пришлось призвать на помощь всю свою волю и самообладание, чтобы не испортить все дело. Все то время, что Артур выполнял упражнение, он чувствовал на себе въедливый взгляд холодных голубых глаз тренера, которые ни на секунду не выпускали его из своего плена. Мальчик постарался сохранять безразличный вид, однако, как ему казалось, у него едва ли это вышло. От мучительного перенапряжения у юноши вздулись вены на шее, а с его побледневшего лица тонкими струйками стекал пот.

По прошествии невыносимо долгих пяти минут Чак Милый кивнул головой, милостиво разрешив ученику закончить упражнение. Занятие подошло к концу, и ребята стали расходиться. Тренер стремительно ушел с поля, не дожидаясь, когда все ученики разбредутся по своим делам. Казалось, белокурый юноша напрочь потерял интерес к своим подопечным.

Радостные Тин с Треверсом подошли к Артуру.

– Спасибо, дружище, – с чувством сказал Треверс. – Если бы не ты, меня бы уже сегодня выгнали из команды. А так, может, еще поборюсь немного… Эй, а ты чего? – неожиданно спросил он, с удивлением глядя на Артура. Лицо клипсянина исказила болезненная гримаса; только сейчас ребята заметили, каким бледным выглядит их друг. Недалеко от него валялись перчатки, которые Артур уже снял и отбросил в сторону. Треверс перевел взгляд на его руки и ужаснулся, ибо ладони клипсянина были целиком покрыты отвратительными красными волдырями.

– Что еще за?.. – в полном непонимании воскликнул Тин.

– Похоже, в этой школе Мандарина Канария является излюбленным средством учителей, – сквозь зубы проговорил Артур, согнувшись пополам от мучительной боли. Теперь, когда тренер ушел, ему уже не надо было сдерживать себя.