Книга Тернистый путь, страница 265 – Виолетта Орлова

Вдруг мальчик услышал чьи-то резкие голоса. Как вспугнутая охотниками лань, он настороженно поднял голову и посмотрел вдаль. Увы, его заметили мужчины, по своей одежде смутно напоминающие воинов Омарона, и теперь они быстрым шагом направлялись к берегу озера. Лица их, насколько это можно было разглядеть издалека, казались ужасно рассерженными. Артур с безотчетной тоской подумал о том, что его попытка убежать не удалась. У него ничего не вышло, однако при этом он не мог допустить, чтобы несчастный единорог оставался у жестоких омаронцев. Юноша, сидя на дереве, наклонился к загону, намереваясь поторопить своего собрата по несчастью, но, к своему большому удивлению, никого там не обнаружил.

Оказалось, что совершенно бесшумно единорог уже покинул стены тюрьмы.

— Эй, ты, слезай с дерева, а то мы пристрелим тебя, как зайца! — раздался повелительный голос одного из мужчин, который на ходу вытащил из-за спины арбалет. Артур нисколько не сомневался, что омаронцу ничего не стоит выполнить свою угрозу. Повернувшись к незнакомцам спиной, юноша начал ловко слезать с дерева, и в какой-то момент, когда он отпустил руки, чтобы спрыгнуть вниз, почувствовал, что сзади кто-то придерживает его, не давая упасть на землю. Мальчик вдруг оказался на покатой спине спасенного единорога, который, убедившись, что его наездник крепко держится на его боках, тут же начал стремительно набирать высоту.

В настоящий момент Артур вновь пережил все те приятные ощущения, которые он испытывал, когда летал на Баклажанчике. Это непередаваемое захватывающее чувство полета, когда поднимаешься над всем миром, над своими проблемами и нерешенными вопросами, над печалями и невзгодами, над трудностями и лишениями, и безмятежно паришь в воздухе, забывая все плохое и принимая в себя лишь хорошее. Когда понимаешь, что все земные заботы — это суета, которая ежеминутно отвлекает от главного — от бескрайнего фиалкового неба над головой, свободы духа, гармонии всего живого и от абсолютной любви, которая отражается в каждом проявлении материи.

Конечно, этот белый единорог летел совсем не так плавно и ровно, как его баклажановый сородич, но, тем не менее, он смог возродить в душе Артура знакомые щемящие чувства. В первый раз за долгое время юноша почувствовал себя полностью счастливым и свободным. Люди внизу вмиг стали маленькими и безвредными, а таинственная столица под названием Беру все приближалась, раскрывая перед взором восхищенного Артура все свои великолепные графства, начиная от скромного нижнего раздола и заканчивая богатыми краями, затерянными высоко в кроне гигантского дерева. Скоро Беру ответит на мучавшие его вопросы, раскроет все свои загадки, и.…

Осознание всего этого было поистине прекрасно!

На контрасте с гигантским беруанским деревом Омарон казался крошечным, лишенным всякой ценности, и даже ничтожным, как, наверное, представляется невеждам, когда они смотрят с высоты своего человеческого разумения на маленький муравейник.

Беру же походил на великана, которому безразлично решительно все, что творится внизу. Каждая деталь этого диковинного города казалась слишком уж большой. Неестественно огромные ветви, уродливо-крупные листья с толстыми бурыми прожилками, из которых можно было смастерить одежду взрослому человеку, отчетливо просматривавшийся грубый узор древесной коры, похожий на борозды, оставленные исполинскими колесницами, — все, решительно все казалось диковинным и странным. Впрочем, неестественность этих поистине впечатляющих размеров не внушала отторжения, напротив, она будоражила любопытство.