Книга Последнее слово единорогов, страница 122 – Виолетта Орлова

– Что это? – воскликнул изумленный Инк, во все глаза глядя на диковинного зверя.

– Обыкновенная ящерица-хамелеон. Меняет цвет, когда думает, что рядом враг. Смышленое животное, нашел его в пустыне во время похода с Корнелием. Слегка потренировал, используя способности, даже кое-чем наделил. Он всегда чувствует, где я нахожусь, и непременно доставит послание, если ты его напишешь. Кормить можно сушеной саранчой, не брезгует и короедами.

При этих словах рептилия с аппетитом облизнулась, словно в действительности поняла, что речь идет о скором ужине.

– Дарю его тебе насовсем. Но не забывай иногда отправлять весточки. Я должен быть уверен, что у вас с мамой все в порядке.

– Тебе точно надо уходить? – поинтересовался Инк тоскливо. Мальчик не желал расставаться с отчимом. Он почти физически предчувствовал грядущие в их жизни перемены, и ему отчаянно не хотелось оставаться одному.

Нороган положил руку пасынку на плечо, и тот мог поклясться, что даже подобный скупой жест выглядел сейчас как ласка.

– До свидания, Инкард.

Фиолетовый единорог не солгал. Спустя несколько дней в столицу действительно наведались его белые собратья. Инкард сам видел их – он любил смотреть закаты на самых дальних и безлюдных ветках; оттуда его, по крайней мере, не прогоняли местные столичные царьки, – богатые и капризные обладатели лучших гнездимов, чьи родители находились в родстве с самим королем.

Это было удивительно красиво – наблюдать, как золотисто-красные стрелы низкого солнца безжалостно пронзают малахитово-зеленые листья Ваах-лаба. Прищурившись, Инкард неотрывно смотрел на небо и предавался мечтаниям, порою даже избыточно.

И вот сегодня прямо на его глазах, словно повинуясь его внутренним желаниям, чудесное белое облако закрыло собой красное солнце: то прекрасные единороги пожаловали в столицу. Их было очень много, не сосчитать. Стремительно подлетали они к кроне дерева и навсегда терялись в ней, словно Беру являлся огромным великаном, поглощающим в бездонную утробу своих кровожадных листьев все, что пролетало мимо и осмеливалось нарушать его покой. Некоторые единороги погружались в крону чуть ниже, другие метили в самое высокое – Птичье графство, где возвышался молочно-бриллиантовый Пандектан. Зачем прилетели эти возмутители спокойствия? Неужели Троссард-Холл уже не способен сам позаботиться о своих учениках? Находится ли среди других всадников тот самый, кого Инкард предпочел бы не знать?

На следующий день утром Инк застал мать в гамаке, взволнованно перебирающей в руках вязание. Она всегда прибегала к спицам, когда сильно нервничала.

Увидев сына, Павлия рассеянно проговорила:

– Дейра Миноуг вернулась в столицу. А вместе с ней ученики школы.

– Да, знаю, – пожал плечами Инкард. Как раз вчера он видел этих самых единорогов. Но Павлия безмерно удивилась.

– Знал? Откуда? Ты бродишь где-то по ночам, возвращаешься поздно, ничего не рассказываешь. Что с тобой такое, мой дорогой?

Инк смутился, так как совершенно не знал ответа на этот вопрос. Ему-то казалось, что с ним все в порядке. Мать вздохнула так, что пряжа в ее руках зашевелилась, подобно белым червякам.

– Наша пригнездимная соседка проговорилась, что будет война с полидексянами. Все это очень тревожно. Как жаль, что Норогана нет рядом.