Книга Последнее слово единорогов, страница 35 – Виолетта Орлова

Его не простят.

И вот Нороган вновь стоит перед прекрасным и молчаливым Шуханером, как и год назад. Только теперь он чувствовал себя не молодым влюбленным юношей, способным на великие подвиги, а дряхлым стариком. Медленно и неуверенно Нороган вошел во дворец, его бил страшный озноб, как во время лихорадки. Волны вокруг бушевали, а ему хотелось покончить все разом и найти успокоение на дне моря. Но нет, это не выход.

Сегодня в зале с витражами находились лишь мужчины. Ирионус. Индолас. Как и следовало ожидать.

Но нет, он жестоко ошибся, там был еще один, и Нороган даже не сразу разобрал, ибо на глаза его как будто навернулась белая пелена. Картина стала яснее, проявилась, но кто же перед ним? Неужели Доланд?

Нороган замер на месте, будто громом сраженный, а воскресший из мертвых приятель его сам подбежал к нему и с чувством обнял.

– Ах, как я рад, что ты жив, дружище! Так рад! Я думал, что остался один после той жуткой ночи в Рабилоне. Все исчезли, и я совершенно не понял, что в действительности произошло!

После этих слов к Норогану подошли остальные и принялись обнимать и целовать, а он стоял недвижимый, как деревянный чурбан, чувствуя, что ноги его весят куда больше, чем в действительности должны.

– Но скорее, расскажи мне, что с тобой произошло? Может, тебе известно, где остальные? – с искренней надеждой в голосе вопрошал Доланд, взяв растерянного естествознателя за руки.

Мне известно, где остальные. Прах их в произвольном порядке летает по миру, и ты первым должен был попасть в компанию мертвецов. Но ты жив. Какая ирония.

Нороган уже открыл рот, чтобы сказать правду. На него не мигая смотрел Ирионус; как показалось бедняге, предводитель выглядел строгим, словно судья, который собирается вершить правосудие. Правда должна быть произнесена; именно тогда Нороган полностью излечится от своего недуга. Полное раскаяние свершится, и он начнет новую жизнь, не повторяя старых ошибок.

Но Нороган смалодушничал. Вернее, ему подумалось, что он скажет, но чуть позже. Поэтому, робко обведя глазами присутствующих, он позорно пробормотал:

– Я тоже рад тебя видеть. Ты совсем не помнишь, что произошло?

Доланд огорченно покачал головой.

– Совсем ничего. Помню, мы пили чай с хозяином, а потом мне стало нехорошо. Я вовремя постарался исцелить себя, но сил было так мало, что сознание покинуло меня. Очнулся я в том же доме, но все вдруг исчезли. Потом я еще несколько раз забывался, но меня нашли добрые люди, забрали с собой и выходили. После своего окончательного выздоровления я несколько раз возвращался в Рабилон и искал ваши следы. Но все тщетно. Что же произошло на самом деле, расскажи, друг? И где остальные?

– Я не знаю, где… – севшим голосом ответил Нороган. – Мне тоже стало худо, а пришел в себя я уже в.… другом месте. Сильное отравление.

– Что же там с вами произошло? – воскликнул Ирионус, чрезвычайно волнуясь.

– Хозяин хижины, где мы остановились на ночлег, упоминал что-то про Теней, – нахмурив лоб, сказал Нороган. – А еще про то, что на естествознателей открыли охоту.

– Это нехорошо. Индолас тоже принес печальные вести. Мы узнали, где теперь скрывается Вингардио. Кажется, он и правда потерял свои способности. Только случилось кое-что странное. Библиотеку Воронеса восстановили, – мрачно сказал тогда Ирионус, тяжело вздохнув.