Книга Дитя минувшего, страница 134 – Кристина Веда

Искры взлетали вместе со взмахом сильных рук. Коляда хватал из воздуха потоки и вплетал их в зияющую, темную дыру, что становилась меньше и обретали дымчатые очертания Нави. Под звон и гомон птицы Гамаюн, Касим приземлился на землю, недалеко от Коляды.

– Хозяин, – позвал он, но Бог даже не обернулся, – позволь мне помочь тебе.

– Помочь? С чем же?

Коляда взмахнул, прозрачная вуаль обрела видимость в его руках и ловко перекрыла темную дыру.

– Ты наверняка хочешь двинуться на поиски Миши. Позволь пойти с тобой и…

Касим не договорил, ведь Коляда развернулся и стрельнул хмурым взглядом на своего слугу.

– Я не собираюсь покидать Навь.

– Но, как же Миша?

Коляда скривил лицо, еле заметно, но Касим это заметил. Точно ничего не произошло, Коляда повел бровью и вновь развернулся к полотну.

– Не называй её этим именем.

Мышцы спины под белой рубахой напряглись и ткань прилипла к влажной коже. Коляда старался выглядеть сильным и величественным, но сшивание разрыва в Нави тянуло из него силы.

Он ответил через минуту:

– Моя дочь выбрала свой путь, не смотря на пророчество. Если я вмешаюсь, то покину Навь и духи смогут сбежать в Явь, пострадают смертные.

– Но ваша дочь…

– Она мне не подчиняется! Такая же самовольная, как и её мать, – Коляда на мгновение замер, точно что-то вспоминая, но вот он дернул рукой и воспоминания растаяли, вплелись в почти заштопанный разрыв. Из маленького отверстия тянула северным ветром. – В первую очередь я Бог и моя обязанность хранить равновесие, уж во вторую очередь я отец. Потому вынужден отпустить своих детей…

Касим подмял в когтистых лапах землю. Выпрямился, будто проглотил линейку и быстро подумал. В голове что-то щелкнуло и решимость наполнила маленькое тело слуги, так опрометчиво покинувшего других воронов. Когда-то нарушившего своё предназначение, и желавшего это сделать вновь.

– Хозяин. Больше я не стану приносить вести о смерти. Я буду бороться с ней и защищу вашу дочь. С твоего позволения, Хозяин.

Коляда оглянулся, задумчиво посмотрев на ворона. Взгляд его смягчился, а голос стал печальным и ласковым. Впервые за множество сотен лет он обратился к Касиму по-особенному:

– Друг мой, нельзя бороться с тем, что ты не можешь познать.

– Отпусти меня и мы посмотрим.

– Если я отпущу тебя, то ты потеряешь моё благословление, с ним уйдет сила и долголетие.

Птицы на вековом Древе тихо завыли. Протянулся холодный загробный стон. Касим поежился, но перед ним встал образ Миши. Она подсовывала баночку с консервами и делила поровну всё, что было ей так необходимо. С ней он был слабым, неумелым, но самим собой.

Темные глаза уставились решительно на бывшего Хозяина.

– Я готов рискнуть.

Коляда выпрямился, но странное одобрение и даже благодарность читалось в его действиях. Он подозвал Касима к себе и провёл пальцами по его перьям. Жест был добрый, утешительный, но в этом прикосновении таилось нечто большее. Неуловимое свечение с ладони потекло в крылья Касима, как вода в землю. С каждой секундой оно вытягивало из него жизнь: не ярко, не страшно, но медленно, тихо, как дыхание умирающего.

Перья у Касима начали серебриться по краям, но не от мудрости, от утраты силы. Лапки, всегда крепкие и уверенные, подкосились, он едва удержался на ладони. Сила ушла. Совсем.

Он вздохнул тихо, почти по-человечески, с дрожащим клювом прижался к плечу Коляды. И сжался от пустоты.