Книга Дитя минувшего, страница 8 – Кристина Веда

– Тра-та-та, тара-та.

Шевелил бедрами, слегка приседая и все напротив телевизора, не оставляя шанса смотреть куда-то кроме него. Он был таким родным и радостным, что вся грусть развеялась, заставив меня громко засмеяться и выставить руки в примирительном жесте:

– Я поняла, деда! Все, ты хороший танцор, только не смеши больше.

– Вот и правильно, – он выпрямился, улыбнувшись. – Пошли, проводишь меня на работу. А завтра вместе попьем чаек, а то мне тоже, еще те лешие видятся вместо начальства.

С широкой улыбкой я проводила дедушку до двери, помогла собрать сумку с продуктами. Он уходил на ночную смену, в свою хижину лесничего, совсем рядом с домом.

– Ты ночью придешь на перерыв? Еды у тебя мало, а я что-нибудь приготовлю.

– Приду, только ты не подрывайся, спи спокойно, – в его старческих, бледных глазках скользнуло что-то тревожное, а может мне показалось. – Дом запри на ночь. Обязательно.

– Помню-помню, не переживай. Можешь спокойно идти на работу.

Деда одобрительно положил руку мне на плечо, улыбнулся. В глазах плескались искорки озорства. Всегда удивлялась как тело могло меняться, запечатывая в себе молодую, рвущуюся свершать дела душу. Так ведь и душа понимала, какие дела хотела совершать только к старости, а тело уже не позволяло. Так деда всегда говорил.

– Давай, моя хорошая. Я пошел.

И с легким дуновением ветра он растворился на пороге. Ушел по тропинке в лес.

Проводив дедушку, я приготовила ужин и выпила успокаивающий чай. За печкой что-то зачертыхалось. Мне вдруг захотелось посмотреть, убедиться, что это домовой, а не мои фантазии, но обеспокоенный взгляд дедушки пронесся перед глазами. Не зная куда себя деть и изнывая от догадок, я даже не помыла кружку, взяла сладкий коржик и вышла проветриться перед сном.

Мне всегда нравилось море. Оно было в паре шагов от нас, холодное, неподвижное. Разлилось совсем рядом, как что-то постоянное. Неизменное. Как образ вечной жизни, где время было не властно. Там не было прошлого и будущего. Там было только настоящее.

Пробираясь через колючие ветви, я вышла на полянку, выстланную камнями. Это была небольшая возвышенность, о которую храбро бились волны, но всегда проигрывали и превращались в брызги. Море пенилось под моими ногами, когда я села на большой камень, позволяя ветру остудить мои разгоряченные щеки и заплести очередную косичку. Соленые капли радостно встретили меня, как старого друга, и рассыпались в воздухе снопом синих искр.

Мы были давно знакомы. Дедушка водил меня на море с рождения, после того как родители погибли и меня передали ему на воспитание. Но я этого не помню. А как хотелось бы. Возможно, из-за того, что я не знаю своих истоков, я не могу совладать с настоящим и вечно спотыкаюсь, говорю не впопад. Не зря меня не принимали одноклассники, обзывали медведем из чащи.

Раздался хлопающий звук крыльев и на соседний камень неожиданно приземлилась птица. Листья и мелкие камешки разлетелись в стороны.

– Здравствуй, – я склонила голову перед вороном, что важно посмотрел в мою сторону, а потом отвернулся к морю, – давно я тебя не видела.

Ворон молчал.

Он часто прилетал на этот камень, падкий на бесплатные коржики, и словно давний друг выслушивал мои мысли, а иногда просто сидел на расстоянии, позволяя мне молчать. Так и в этот раз он чуть раздобрел, когда я отломила хлебный коржик и подкинула ворону кусочек. В тишине разбивались волны и мое волнение.