Онлайн книга «Принцесса крови»
|
Дом загудел у меня в голове. Послание уже бежало по невидимым нитям — и, надеюсь, это дрожащее касание выдернет её из сна. — С каждым из вас я должна поговорить отдельно, — сказала я толпе. — Мы другие, не как прочие дома. Я должна быть уверена, что вы нам подходите — и что вы будете с уважением относиться к людям и Низшим фейри, что живут здесь. В ответ — несколько ошеломлённых взглядов. Лучше узнают сейчас, пока не поздно передумать. Кайдо свернулся у меня на запястье плотным обручем. Я заставила кинжал принять его любимый вид, подняла. Камень в навершии вспыхнул густо-алым, как последний срез заката. — Не принимайте нашу открытость за слабость, — бросила я. — Мы не позволим себя использовать и не станем использовать друг друга. Как я накажу любого чужого, кто посмеет тронуть члена Дома Крови, так не поколеблюсь ответить и тем из вас, кто решит поступить так же. Кивнули нестройно. Нимфа, всё ещё стоявшая на коленях, смотрела на меня с откровенным восторгом. Послышались шаги — и я обернулась: Лара. Похоже, уже была на пути к завтраку — иначе как объяснить такую скорость. Она выглядела сонной и раздражённой… пока не увидела собрание. Тогда выпрямилась, подбородок взлетел в королевский угол. Я снова повернулась к толпе: — Начнём собеседования. *** Мы просидели над этим часами. Многие боялись, что их заметят, — если слухи утекут в прежние дома, лидеры могут ударить на упреждение, прежде чем они окажутся под моей защитой. Я открыла несколько комнат вдоль пандуса к Дому Крови, чтобы там можно было подождать. Потом отправила посланцев в Дом Пустоты и Дом Огня — попросила подстраховать. Друстан прислал Эдрика: тот встал наверху уклона к Огню и воздвиг стену пламени, чтобы никто не прошёл и не подсматривал. Сам Каллен явился из Дома Пустоты и закрыл нижний край пандуса завесой холодной тени. Когда проход запечатали, фейри заметно выдохнули и разговорились, хотя нервозность никуда не делась. У Низших истории были знакомые: побои от Осрика, Роланда, Ровены или Торина; близкие, растерзанные драконовыми наказаниями; страх, что Имоджен станет тем же чудовищем, каким был Осрик. Слух среди слуг шёл: Дом Крови — тихая гавань. А после того, как я вчера пустила кровь Торину, эти решились рискнуть и прийти ко мне. У многих Благородных — те же отчаяние, ярость, утраты. Первый — лорд Света, у которого Роланд отрубил голову консорту за то, что тот осмелился пожаловаться на королевские чары. Видя, что Торин выточен из того же жестокого дерева, он отказался от мечты о справедливости, которой якобы светит Дом Света. Следом — фейри Земли, знакомый по виду, но почти не знавшийся со мной. Звали его Уилкин; тихая тень в доме — он часами возился в саду, где цвели белые цветы. Он любил леди Света — века назад, — сказал он со слезами. Когда их ребёнка нашли и отняли, обоих высекли прилюдно. Принц Роланд наложил своё наказание — да так, что она его не пережила. Наутро Уилкин посадил белый сад — в её память. Ориана сказала, что ему повезло отделаться так легко за «сотворение подменыша», и велела впредь держать сердце на привязи. А затем похвалила его прекрасные белые цветы и приказала срезать для неё охапку. Лара едва не плакала вместе с ним. Я знала, что она думает о брате Лео — и о том, чем всё закончилось. Когда Уилкин нерешительно показал, что принёс в сумке — маленький куст розы, корни в коме земли, — она сказала, что мы найдём идеальное место для нового сада. |