Книга Принцесса крови, страница 45 – Сара Хоули

Остальные кое-что уже слышали, но больше всех нужно было знать Ане. Её лицо каменело, как только я впервые произнесла имя Короля Осрика; на третьем упоминании она налила себе ещё вина — рука дрожала.

— Хочешь, я перестану? — прошептала я.

— Нет, — сказала она, уставившись в чашу. Когда я потянулась за её рукой, Аня отдёрнула ладонь.

Я постаралась не показать, как это больно, и продолжила.

В рассказе было ещё два неловких места — когда я призналась, что шпионила для Каллена, и когда призналась в своей связи с Друстаном. Взгляд Лары едва не содрал с меня кожу, но она промолчала.

По крайней мере, сначала. История кончилась, Триана с Мод шептались о своём, Аня смотрела в вино, а я как раз подошла к шкафу, прикидывая, как бы пожелать сыра к свежему бокалу, когда Лара выросла у меня под локтем. Ей самой плеснули третий — и похоже, что вино её не успокаивало.

— Всё это время, — сказала она, вцепившись в мой локоть, негромко, но с бешеной яростью. — Всё это время ты работала с Калленом и Друстаном. Ты спала с Друстаном!

Я поморщилась. Стыд свернулся комком в груди, и я попыталась утопить его длинным глотком. Вино было на вкус как чёрная смородина и дым. Хотелось белого из Дома Земли — того, что Ориана подавала на весеннее равноденствие. В нём была такая магия, что я тогда была счастлива, как давно уже не бывала.

Но это сразу напомнило о Друстане: мы танцевали в равноденствие — солнце на лице, сердце в предвкушении.

— Ты злишься? — спросила я Лару, заранее зная ответ.

— Меня бесит, что ты не сказала раньше. — Она слегка покачнулась: алкоголь брал своё. — Ты служила Дому Земли. Встречи с Друстаном и Калленом были изменой.

— Изменой? — Голос сам собой поднялся, и остальные обернулись.

Лара тыльной стороной ладони смахнула слёзы.

— Для Орианы, по крайней мере. Впрочем, мне теперь всё равно.

Раскаяние распухало под рёбрами.

— Нет, ты права. Не насчёт Орианы, но… я должна была сказать тебе. Как подруге.

Она шмыгнула.

— Да, должна была. — Потом поморщилась. — Но серьёзно. Друстан?

— Тогда он не был… Он ещё не… — Я осеклась, не желая договаривать: я понимала, почему Лару от этого воротит. Из-за Селвина.

Я не призналась в своей роли в той беде и сейчас. Столько всего было больно произносить, а это оказалось выше моих сил. Горло сжало не только горе — и страх тоже. Если Лара узнает, что это из-за меня Селвин примкнул к делу Друстана, — она возненавидит меня.

— Я не знала, что он сделает, — сказала я. — Он обещал, что в Мистее всё изменится.

И изменилось.

— Чёрт, — выругалась Лара, совсем не по-ларовски, и дёрнула дверцу шкафа. Там оказалась тарелка с сыром, виноградом и маленькими баночками варенья. Это было не совсем то, что я задумала, но достаточно близко, чтобы я, несмотря на боль, улыбнулась.

— Понимаю, в чём соблазн, — буркнула Лара, отрывая ягодку. — Лично у меня — никакого, но от него всегда сходили с ума толпами.

И он пользовался этой харизмой и жаром как оружием. Скольких он завербовал через постель?

Мы спали, — сказал он на летнем солнцестоянии, прежде чем отправить леди Огня Эдлин на смерть. Она ревновала. И, возможно, Эдлин действительно ревновала, и я понимаю, почему он сказал это, чтобы спасти себя и восстание, — но Эдлин оказалась в той ситуации, потому что он попросил её вербовать дам из Дома Иллюзий.