Книга Падший, страница 4 – Кристина Лорен

Овечка нахмурилась, повернув голову набок, словно почувствовав что-то позади себя: чей-то голос, шепчущий на ухо. Но затем, к его полному изумлению, она снова повернулась вперёд.

— Разве ты меня не слышишь? — сказал он ей. Если бы в его груди ещё билось сердце, оно бы колотилось в предвкушении. — Я сказал: «Обернись, овечка. Посмотри на меня».

На этот раз она повернула голову, растерянная, и посмотрела через плечо туда, где парень стоял у стены позади неё.

Их взгляды снова встретились, и она в замешательстве нахмурилась. Её лицо выражало неуверенность. Возможно, она подумала, что не могла услышать мужской шёпот с другого конца комнаты. Когда овечка оторвала от него взгляд, вернувшись к группе людей перед собой, парень оттолкнулся от стены, дрожа всем телом от волнения.

Она услышала его приказ, но на неё это не подействовало.

Как?

Ему нужно было остаться с ней наедине.

Он оглядел остальных людей, собравшихся в гостиной. Парень, с которым она пришла, ещё не вернулся. Какой идиот привёл самую красивую девушку на эту безвкусную, шумную вечеринку и бросил её? Если бы он только знал, что где-то там обитают монстры, ждущие своей очереди.

Глава 2

Дом из коричневого камня принадлежал отцу Гарри, человеку с дурацким именем Ройал, о котором Кэт смутно помнила, как Джейк говорил ей, что он мудак, но при этом очень богатый. Гарри, по-видимому, не хватало родительской любви, но с жильём проблем не было. Кэт переехала в город учиться в аспирантуре всего несколько месяцев назад, но понимала, что, прожив здесь даже десять лет, вряд ли встретит ещё одного двадцатилетнего парня, у которого будет такой дом в полном его распоряжении. Вечеринка проходила на первом этаже, в основном в общих жилых комнатах, но в доме было три уровня, и Кэт хотелось сбежать с вечеринки и осмотреть их все.

Но сначала: туалет.

Тот, что на первом этаже, был занят, поэтому она заглянула в пустые спальни и проскользнула в дверь одной из них, где была собственная ванная. Вздохнув с облегчением, она пересекла комнату и закрыла за собой дверь, оказавшись в полной безопасности.

У зеркала Кэт изучила своё отражение и медленно, раздражённо выдохнула. Когда Джейк предложил подобрать подходящие друг к другу костюмы, его идея о том, что она будет овечкой, а он — пастухом, показалась ей слегка покровительственной и откровенно патриархальной. Не говоря уже о невысказанном ожидании, что она каким-то образом сможет стать сексуальной овечкой. Но Кэт согласилась, потому что, честно говоря, ей было лень готовиться к Хэллоуину, и она была рада, что в кои-то веки её не попросили стать сексуальной кошкой. То, что Джейк даже не вспомнил об этом плане, было похоже на соль, посыпанную на рану. Кэт была одета во всё белое: белые леггинсы, белые кроссовки и пушистый белый свитер. На её шерстяной шапке были мягкие овечьи ушки, а кончик носа она обвела черным кружком.

— Ты одета как ребёнок, — сказала она своему отражению, снимая шапку. Потом включила воду в раковине, смыла липкое, засохшее пиво с тыльной стороны ладони, а затем смыла чёрную отметину с носа.

Вытерев руки и прислонившись спиной к столешнице, Кэт стала обдумывать, как и когда она сегодня вечером порвёт с Джейком? Она столько раз бросала парней и была брошена, что понимала: этот разрыв вряд ли станет для Джейка неожиданностью, но девушка всё равно боялась этого, отчасти потому, что завтра не будет бранча с подругами, чтобы всё обдумать. Все, кого она знала и любила, были за сотни километров отсюда.