Книга Необузданные Желания, страница 128 – Джей Ти Джессинжер

Это не ветер, в этом я уверена.

Нахмурившись, я останавливаюсь и оглядываюсь по сторонам.

Пляж пустынен в обоих направлениях. Кроме дома, который я только что покинула, в пределах видимости нет никаких других строений. Единственное, что я вижу, что можно было бы счесть неуместным, — это Паук, бегущий ко мне со своего поста у живой изгороди из бирючины.

Он размахивает своей винтовкой в воздухе. Выкрикивает слова, которые уносит ветер.

За его спиной появляются еще четверо вооруженных мужчин в черных костюмах и бегут ко мне.

Повинуясь инстинкту, я оборачиваюсь.

Мой мозг регистрирует восьмерых из них, гладкие черные фигуры, поднимающиеся из моря с баллонами для подводного плавания, пристегнутыми к спине, и оружием в руках в перчатках, прежде чем ближайший ко мне хватает меня и утаскивает в воду.

— Она проснулась.

— Ты уверен, что этих наручников достаточно? Я думаю, нам тоже следует надеть цепи на ноги.

— Держу пари, что так и нужно поступить. Как поживает нос, Клифф?

— Пошел ты.

Голоса мужские, доносятся откуда-то поблизости. Они — первое, о чем я думаю, приходя в сознание. Затем головная боль дает о себе знать, равномерно пульсируя у меня за глазами в такт биению сердца. У меня кислый привкус во рту, моя голова весит тысячу фунтов, а правая рука ощущается так, словно я несколько часов билась ею о стену.

Я мокрая. Моя одежда, мои волосы, вся я. Я облизываю губы и ощущаю вкус соли. Морская вода.

Дверь открывается и закрывается. Я открываю глаза и оглядываюсь вокруг.

Я нахожусь в квадратной серой комнате. На потолке мерцает одинокая люминесцентная лампочка. Пол — голый цемент, а единственная мебель — металлический стул, на котором я сижу, и помятый металлический стол, придвинутый к стене слева от меня.

На стене прямо передо мной вырисовывается большая панель из гладкого черного стекла.

Глядя на свое отражение в двустороннем зеркале, я понимаю, что прикована к стулу.

Мои запястья скованы за спиной наручниками. Наручники должны быть прикреплены к стулу, а стул должен быть прикручен болтами к полу, потому что, несмотря на несколько энергичных попыток, ничего не сдвинулось с места.

— Не беспокойся. Ты никуда не пойдешь.

Я оглядываюсь через правое плечо.

Мужчина небрежно прислоняется к стене в углу, скрестив руки на груди и закинув одну ногу на стену. Ему около тридцати пяти. На нем расстегнутая красно-черная фланелевая рубашка, выцветшие джинсы, облегающие его мускулистые бедра, и пара рабочих ботинок. У него густые, волнистые каштановые волосы, и они выглядят так, словно их целую вечность не расчесывали. Глаза у него тоже карие. Как и его борода.

Он похож на человека из «Мальборо», большого и любителя активного отдыха. На его загорелом безымянном пальце левой руки, там, где раньше было обручальное кольцо, виден бледный кружок кожи.

Глубоким голосом с бостонским акцентом он говорит:

— Доброе утро, Слоан.

— Тебе не мешало бы подстричься. Такое ощущение, что твоя бывшая раньше занималась твоим внешним видом.

Удивление отражается в его глазах на долю секунды, затем исчезает, когда он опускает завесу привычного скучающего безразличия.

— Я буду тем, кто будет задавать вопросы.

Он отталкивается от стены и подходит, чтобы встать передо мной, спиной к панели из черного стекла. Снова скрестив руки на груди, он смотрит на меня свысока, излучая силу и опасность каждой порой.