Книга Обворожительно жестокий, страница 3 – Джей Ти Джессинжер

После этой ужасной речи все маленькие шумы в закусочной кажутся болезненно громкими. Дождь стучит по крыше как град пуль.

Волк увлеченно на меня пялится. По ходу, такого провала он еще не видел.

— Ну что ж, — весело тараторю я. — Оставляю вас наедине с вашим кофе. Пока-пока!

С пылающими щеками я спешу обратно на кухню. К сожалению, она открытого формата, поэтому посетители могут видеть через барную стойку гриль и зону приготовления пищи. Мне нужно завернуть за угол, где находится огромный холодильник, чтобы там поплакать в одиночестве.

Диего, повар закусочной, вопросительно на меня смотрит, когда я проплываю мимо.

Через тридцать секунд меня разыскивает Карла, пока я хлюпаю носом со все еще зажатым в руке кофейником.

— Что ты делаешь?

— Молюсь об аневризме головного мозга. Или если это будет не больно, то я согласна на какое-нибудь стихийное бедствие, которое убьет меня быстро, но оставит приличного вида труп.

Карла на мгновение задумывается.

— Я бы предложила наводнение, но тогда ты слишком раздуешься.

— Да и утонуть как-то слишком страшно. Есть что-то попроще?

Она поджимает губы, размышляя.

— Может, зданию рухнуть прямо на тебя?

Я обдумываю это.

— Хм, тогда меня расплющит. Не хотелось бы выглядеть как блин, пока меня вытаскивают из-под обломков.

— Какая разница, как ты будешь выглядеть? Ты будешь мертва.

Я тяжело и с безнадежностью вздыхаю.

— Единственное, что моя мать любит больше, чем Долли Партон, это конкурсы красоты и косметику Mary Kay. Если ее дочь будет напоминать лепешку даже в гробу, она покончит с собой.

— Ты преувеличиваешь.

— Ты совсем не знаешь мою мать.

— Похоже, что мне повезло. Как бы то ни было, парень за двенадцатым столиком хочет снова выпить кофе.

— А почему ты не можешь его налить?

Карла смотрит на графин в моей руке.

— Проклятие. Почему бы Бадди не купить еще одну кофеварку для этой помойки?

— Потому что она стоит денег. И ты это прекрасно знаешь. А теперь иди и налей кофе за двенадцатый столик.

— Я не могу, я прячусь.

— Какого черта ты прячешься?

— Я знаю, тебе трудно это понять, потому что у тебя не получится превратить шестнадцатисекундный разговор в парад унижения, но я не могу снова показаться в зале, пока большой и страшный серый волк не уйдет.

Карла морщит нос. Она уже знает, как это плохо бывает.

— О, нет. Что же ты ему наговорила?

— Действительно готова это услышать? Поехали. Я словно выпустила наружу свою Джули Эндрюс.

— Ты не могла!

Мой смех полон мрачного отчаяния.

— Ну, конечно, могла. Но это было после того, как я поделилась невероятной историей о том, как мой кузен Бубба Джо меня подстрелил.

Карла в ужасе на меня таращится.

— Пожалуйста, скажи, что у тебя на самом деле нет двоюродного брата по имени Бубба Джо.

— Вот те крест. Сама бы я такого не придумала.

— Вау. Мои соболезнования. И он подстрелил тебя?

— Со мной все было в порядке, но этот идиот завалил мой искусственный мех таким количеством мелкой дроби, что казалось, будто до него добралась моль. Кстати, спасибо за то, что тебя больше шокировало его имя, а не то, что он в меня стрелял. Безумно ценю твою поддержку.

— Ты же жива. А теперь вали и заправь кофе парня за двенадцатым. И постарайся не разговаривать. Я не могу допустить, чтобы мы лишились чаевых.

Она поворачивается и уходит. Что за бессердечная девчонка!