Книга Последний Вампир, страница 12 – Джей Ти Джессинжер

Из тебя получится самый изысканный вампир.

Я последовал за тобой вниз по лестнице и на кухню твоей очень современной квартиры, и просто наслаждался твоим видом — полуобнаженной и полусонной, с темными волосами, падающими в беспорядке на спину, пока ты наливала себе виски, а затем опрокинула стакан, выпив его содержимое одним плавным глотком. Ты поставила стакан на кухонную стойку. Затем, не отрывая от меня взгляда, ты тихо произнесла:

— Подойди.

Я оттолкнулся от стены, на которую опирался, так быстро и сильно, что в штукатурке осталась трещина.

Я остановился в нескольких дюймах от тебя, глядя в твои глаза, и ждал дальнейших указаний. Это было все, что я мог сделать, чтобы удержаться от того, чтобы не потянуться к тебе, но мне не стало от этого легче, учитывая, что ты сделала потом.

Медленно и осторожно, словно боясь испугать меня, если будешь двигаться слишком быстро, ты протянула руку и коснулась моей щеки.

— Вампир.

Ты произнесла это с легким удивлением, рассеянно, словно в ответ на безмолвный вопрос, заданный кем-то невидимым. Вместо ответа я выставил напоказ свои клыки и с удивлением наблюдал, как ты проверяешь кончик острого клыка своим мизинцем. При этом ты издала еле уловимый звук, который, я мог бы поклясться, был удовлетворением, затем закрыла глаза, выдохнула и начала водить пальцами по моему лицу с удивительной ловкостью слепой женщины, читающей шрифт Брайля. Ты очень легко провела по моим бровям, переносице, подбородку, и когда твои пальцы скользнули по моим губам, низкий рык желания поднялся из глубины моего горла. На что ты, будучи такой, какая ты есть, лишь улыбнулась.

Ты открыла глаза и спросила:

— Почему твоя кожа не холодная?

— Не знаю, — ответил я хрипло, хотя меня так и подмывало погрузить руки в твои волосы. — Есть вещи, на которые у меня нет ответа, потому что мой Создатель мало что сказал мне перед своей смертью. Большинство из того, что я узнал, основано на методе проб и ошибок…

Я замолчал, потому что ты наклонилась вперед и осторожно понюхала воздух как раз над тем местом, где моя челюсть соприкасается с мочкой уха. Тебе пришлось встать на цыпочки, чтобы сделать это из-за разницы в нашем росте, и обе твои руки обвились вокруг ткани моей рубашки.

О, ради всего святого. Ты даже не представляешь, что сделал со мной этот твой мягкий вдох. Ты лишь усугубила ситуацию тем, что сказала дальше, — единственный слог, произнесенный гортанным, похожим на голос Монро, бормотанием.

— Ням.

Маленький дьявол. Тогда я чуть не прижал тебя к стойке. Вместо этого я схватил тебя за плечи и пригрозил:

— Если ты сделаешь это снова, я за себя не ручаюсь. Это все, что я могу сделать, чтобы не сорвать с тебя тот крошечный клочок ткани, который ты называешь ночной рубашкой, и не сделать это прямо сейчас.

На твоем лице расцвела улыбка, похожая на улыбку кошки, которая только что сожрала канарейку. Ты сказала:

— Давай оставим ночную рубашку. И просто для протокола — я буду играть с тобой по-своему», — с этими словами ты притянула мою голову обеими руками и поцеловала.

Я должен воспользоваться моментом, чтобы заметить, как сильно дрожат мои руки, когда я пишу это. Как я уже упоминал ранее, мой опыт общения с женщинами в целом был сплошным разочарованием, и, хотя я, конечно, не был ангелом в годы, предшествовавшие Обращению, или в любое время после него, я никогда не встречал женщину — даже среди ночных бабочек — настолько непринужденно заявлявшую о своих аппетитах. Ты просто решила, что хочешь меня, и все.