Книга Карнавал тварей, страница 136 – Эйден Пирс

— Убить их всех!

Ужас пронзил мое тело. Этот голос. Он прогремел с небес, как крик Бога, если бы этот бог был мстительной и властолюбивой женщиной.

Я сглотнула.

Моя мать. Она здесь.

Это должно было стать настоящим кровавым воссоединением семьи.

— Что, черт возьми, нам делать? — Демон зарычал, его слова были пропитаны чем-то таким, что заставило меня дрожать в его руках.

Ничто так не кричало «нам пиздец», как следы страха в голосе адской гончей.

Голод поднялся на ноги. Он выглядел так, словно собирался снова обратиться к Алистеру, но передумал. Что он мог сказать? Удачи? Надеюсь, тебя не изнасилует психопатка суккуб, чтобы украсть твою магическую силу и положить конец миру? Если выиграешь, развлечешься, трахая ее дочь в шкуре моего бывшего приятеля?

Дааа. В этой ситуации буквально никакие слова не будут уместны. Поэтому Голод просто низко поклонился своему господину. Алистер откинулся на спинку стула с самым тревожным видом, который я когда-либо видела, его глаза светились злобой. Он отпустил высшего демона лишь кивком и взглядом.

Голод исчез в порыве дыма и магии, от которых у меня в животе стало пусто.

Монстры перелезали через сиденья, толкаясь, царапаясь и вырывая глотки, чтобы добраться до выхода. Металлический привкус крови наполнил воздух, когда толпа пришла в ярость. Все это время Алистер барабанил ногтями по подлокотнику, его брови нахмурились в глубокой задумчивости.

— Одной недели террора и убийства тысяч грешников должно было быть достаточно…

— Алистер. Какие будут приказы? — повторил Демон с ревом, перекрывая грохот паники, прокатившийся по большому шатру.

Инспектор манежа наконец посмотрел на нас, сначала на Демона, затем на меня. Ярость ушла, и на ее месте появилось нечто гораздо более захватывающее. Затем я увидела странное движение теней в его глазах и поняла, что он собирается сделать. Алистер собирался убить каждую душу в этом помещении.

42

Лицо смерти.

Едва я догадалась о намерениях Алистера убить зрителей, как теневые щупальца метнулись из него во все стороны. Обматывали горла и ломали шеи, хотя таким образом умерли лишь немногие. Большинство из них были в ужасе и предназначались вызвать как можно больше страха. Тени выхватывали из толпы кричащих монстров за лодыжки и били их о сиденья. Другие щупальца вонзились им в глотки, выдернули внутренности и швырнули через всю комнату в путаницу тел, борющихся к выходу.

Все, что я могла делать, это стоять там, оцепенев от всей этой бойни, пока Алистер делал то, что, по его словам, он больше никогда бы не сделал.

— Некоторые из этих людей невиновны, Демон.

Мой голос был хриплым от ужаса до такой степени, что я едва могла слышать свою речь.

Собачьи уши Деймона уловили это, потому что мгновение спустя он обнял меня и прижал к своей груди.

— Сегодня вечером нет роскоши в вопросах морали, Щенок.

Самым тревожным в развернувшейся передо мной массовой резне был не вид изломанных тел, распростертых на сиденьях театра, или выражение чистого ужаса, исказившее их лица, когда тени Алистера поймали их в ловушку.

Это было стальное самообладание Алистера, то, как он оставался на своем месте, положив локти на подлокотники, глядя поверх скрещенных пальцев. Иногда было легко забыть, какое чудовище скрывалось под его человеческой маской.