Книга Волк одичал, страница 167 – Джульетта Кросс

Я решила не говорить ему, что если бы Альфа повел себя подобным образом со мной в самом начале нашего знакомства, то напугал бы меня до чертиков. Скорее всего, я бы подала в суд заявление о наложении запрета на приближение и применила бы сотню защитных заклинаний. Для верности еще бы сделала куклу вуду. Потому что искрящаяся агрессия, волнами исходившая от него прямо сейчас, пробирала меня до самых костей. Плотью я была готова к обещанным толчкам, но духом – нет, я была напугана до полусмерти. Но то же время ликовала. Сковавший меня в своих объятиях волк, обнюхивающий и слегка покусывающий мою кожу, в грубых словах выражавший свою потребность во мне, был существом поистине опасным.

Он сказал, что ему нужно, чтобы я вела себя покорно. Это мне было понятно. Я помню, как поздней ночью читала, что оборотень хочет, чтобы его пара подчинилась ему. Его пара. Его пара? Так вот в чем было дело? Я понятия не имела. Единственное, что я знала наверняка, так это то, что происходящее ощущалось по-настоящему. По-настоящему правильно.

– Я покоряюсь тебе, Матео, – прошептала я, и несколько прядей волос упали мне на лицо.

Он замер, огромной лапищей ласково убирая с моих глаз выбившиеся пряди волос. Намотав волосы на кулак, он нежно, но крепко потянул за них, заставляя меня посмотреть на него, когда он наклонился ко мне с левой стороны.

Святые угодники!

Взглядом своих глаз – сверкающих, огненно-золотых – он прожигал меня насквозь. Выражение словно подсвеченного изнутри лица вполне соответствовало неистовой пульсации, исходившей от его кожи. Он наклонился ближе, его губы касались моих.

– Альфа.

Услышав поправку, которую он сделал, я задрожала всем телом, понимая, что в эту самую секунду происходило. Моя покорность была нужна не Матео. Она была нужна его волку. Отклонившись назад, я коснулась рукой его лица, обхватывая ладонью подбородок.

– Альфа, – прошептала я, еще сильнее выгибая спину. – Я твоя.

Со стоном закрыв горящие глаза, он двинулся позади меня, его член приблизился к моему входу, а потом он вошел в меня глубоким толчком. Я резко втянула воздух от внезапного вторжения, чувствуя, как его толщина растягивала меня. Я была наполовину повернута к нему лицом, он наклонился ко мне и прикусил мою нижнюю губу, затем втянул ее в свой рот, прежде чем прильнуть своими губами к моим на краткую, напряженную, сводящую с ума минуту.

Прервав поцелуй, он прижался своим лбом к моему, закрыв глаза.

– Да, детка. – Он смотрел на меня сузившимися до щелочек золотыми глазами. – Ты моя. – Он прикусил мою нижнюю губу, затем лизнул место укуса. – Теперь позволь мне позаботиться о тебе.

Выпрямившись, он положил руки мне на бедра, впиваясь пальцами в мою плоть, затем начал вбиваться в меня с таким неистовством, которое я не испытывала никогда прежде. Я цеплялась за покрывало, но удержаться все равно не могла. С его губ сыпался поток проклятий, когда он, погружаясь в меня со звучными влажными шлепками, ритмично бился передней частью своих бедер о мои.

– Черт, детка, черт, – простонал он, замедляя темп на несколько толчков, прежде чем потереться о мою задницу и вновь начать вбиваться быстро и сильно.

Я потянулась рукой назад, нащупала его мускулистое бедро и провела по нему ногтями. Мне нужно было прикоснуться к нему, нужно было почувствовать его кожу. Он, должно быть, это понял, потому что секунду спустя вышел из меня, перевернул на спину, взобрался по мне и, расположившись у меня между ног, начал входить в меня медленными скольжениями. Мучительно медленными. Его губы парили возле моих, глаза его волка смотрели прямо мне в душу. Заглядывали в самые потаенные ее уголки. Давая безмолвные обещания. Обещания, что да, он будет неистовым и жестким, но и нежным тоже. Что ради меня он убьет или умрет сам, если понадобится. Что он будет охранять меня, защищать меня. Что он никогда не причинит мне боли и не бросит меня. Что он принадлежит мне так же, как я принадлежу ему.