Книга Волк одичал, страница 84 – Джульетта Кросс

Звучно хлопнув колодой по столу и опрокинув стоявшие на нем чайные свечи, она разложила карты.

Брюнетка, стоявшая позади меня, пискнула и прижалась к подруге. В этот момент в голове у меня загудело – я отчетливо слышала свое прерывистое дыхание, а вокруг стало так тихо, словно все посторонние звуки высосало вакуумом.

Бэрил не шевелилась, ее острый взгляд был прикован к перевернутой колоде. Она нахмурилась, сдвинув брови. Вот черт. Это не сулило ничего хорошего.

– Переверни карту, Бэрил.

Она убрала ладонь с карты, и та перевернулась сама собой – магия Бэрил настолько слилась с картами, что те могли переворачиваться самостоятельно, вне зависимости от того, прибегала Бэрил к телекинезу или нет. Что-то подсказывало мне: процессом сейчас управляли карты, а не Бэрил. Или Дух. Перевернутой картой оказалась…

– Смерть^[54], – едва слышно пробормотала Бэрил.

Брюнетка с подругой так и ахнули, округлив глаза. Но я не испугалась. Я знала, что у этой карты, помимо очевидного значения, есть и множество других. Бэрил была в курсе о том, что мне это известно, но продолжала разыгрывать спектакль перед зрителями.

– Смерть – это не только конец. Это еще и начало. Карта может означать рождение и перерождение. Перемены и преображение. Возможно, в твоей жизни намечается что-то новое или грядут большие перемены, дорогая?

– Возможно, – прошептала я, и все же мой взгляд был прикован к скелету в рыцарских доспехах. Он восседал на белом коне и держал в руке знамя с изображением белого пятилепесткового цветка.

Могла ли карта означать, что я сыграю не последнюю роль в преображении Матео? А может, она подразумевала новое начало – осуществление давней мечты, о которой я и думать боялась и которую все это время хранила глубоко в сердце? Я не знала. Это могло оказаться все что угодно, но мое внимание сейчас было сосредоточено только на черепе скелета. Мое дыхание резко участилось, а тело с ног до головы охватил такой холод, словно меня поцеловал темный ангел. Значение этой карты нельзя было интерпретировать как нечто возвышенное вроде обновления. Рыцарь-скелет, изображенный на карте, пытался передать мне вполне определенное послание.

Словно в тумане, рыцарь внезапно зашевелился – конь начал скакать галопом на месте, а флаг – развеваться на несуществующем ветру. Скелет повернулся ко мне черепом, его челюсть раскрылась в беззвучном крике. Волосы на затылке у меня встали дыбом. Затем так же неожиданно изображение на карте замерло – и все вернулось на круги своя, профиль рыцаря застыл. Я посмотрела на Бэрил и поняла, что она тоже все видела. Помимо нас, движений рыцаря никто из присутствующих не заметил. Что бы это могло значить?

– Эвелин, – прошептала она. И тут я спиной ощутила его.

Присутствие Матео, от обжигающего тепла которого по моей коже побежали мурашки. Мое тело всегда чувствовало, если он был рядом, и жаждало, чтобы он подошел еще ближе. Бэрил положила ладони на стол. Карты в колоде сами собой перемешались и взмыли в воздух. Зрители ахнули. Но я не отрывала взгляда от карт, которые, порхая, сами собой сложились в слишком уж ровную стопку. Одна из них вылетела из колоды, словно нож из рук убийцы, и приземлилась под картой Смерти. При виде этого действа я закрыла глаза и сделала глубокий вздох.