Книга Бухта Магнолия. Магия, чистая и злая, страница 107 – К. Ф. Шредер

– Смотри за сестрой, Наэль. Что бы ни случилось! Ты за нее в ответе! Обещай мне!

Я обещаю. Крики драконов утихали, а крики людей становились все громче. Я обещаю. Хотя выстрелы звучали все глуше и дальше, хотя белая магия проглотила остров. Даже после бойни, когда на небе уже давно не было ни одного дракона. Я обещаю. Забившись в крошечный сарай, где жители деревни хранили съестные припасы, зажимая ладонью рот Зоры, чтобы она не выдала себя рыданиями, когда совсем близко – слишком близко – по земле громыхали тяжелые шаги. Сквозь щели мелькали черные униформы и белые одеяния магов, ружья и перепачканные кровью руки – и опять символ лилии. Она поняла, что лилия – пиратский знак – вестник конца. А пламя, окружавшее ее, было символом гибели. Я обещаю. И даже тогда, когда все звуки отзвучали. Когда остров погрузился в гробовое молчание.

Когда жители острова наконец выбрались из укрытия, с задеревеневшими от долгого сидения конечностями, с урчащим желудком и пустым сердцем, – все вокруг было красным.

Красным был горизонт, пылающий в свете восходящего солнца.

Красными были волны, лижущие берег.

Красным был песок, напоенный кровью тех, кто бездвижно лежал на песке. Так много тел, так мало жизни.

Красными были их руки, все еще перепачканные кровью драконов.

Красное, красное, красное.

Красными были всхлипывания Зоры, полные страха и невозвратности происшедшего. Кари взяла ее руки и твердо посмотрела ей в глаза, которые стали серо-фиолетовыми. Полное ужаса цветовое пятно на бесконечно красном фоне.

– Что бы ни случилось, я присмотрю за тобой. Всегда, Зора. У тебя есть я, а у меня есть ты, и вместе мы выберемся отсюда.

«Как?» – спросила бы Зора, если бы все слова не покинули ее, и Кари сказала, на сей раз громко:

– И я тебе обещаю.

На тоненьком матраце Кари чувствовала себя так, будто лежала на голом бетонном полу. Спать она не могла. Слишком громкими были шумы в городе Крепостная Стена: жужжание кондиционеров и стук шагов в коридорах, многоголосый шепот и далекие звуки музыки. Слишком жестокими были воспоминания, которыми Зора поделилась с ней. Стоило Кари закрыть глаза, как она снова видела гибнущих драконов, и ей казалось, что она чувствует на коже капли липкого кровавого дождя.

Теперь она понимала, почему Наэль был готов отдать все – даже пожертвовать совестью и жизнью, – чтобы уничтожить синдикат. Когда Кари погружалась в его воспоминания, она до костей прочувствовала его отчаяние, страх и панику, знание, что мир, который он любил, погиб, так что она уже не могла различить, какая часть боли была ее собственной, а какая – отзвуком его воспоминаний.

Зато ослабела телесная боль, с тех пор как Зора ее исцелила. Лишь легкий зуд в плече напоминал об огнестрельной ране. Ритуал прошел для Кари как в полусне, она все еще была в мыслях об острове Кох-Малей. Если честно, она не помнила, как из комнаты Зоры попала в бывшую комнату Наэля, где теперь лежала, не находя сна.

Хотя Наэль здесь не жил уже несколько лет, Кари воображала, что его запах все еще сохранялся в подушке. Странным образом это ее успокаивало. Комната была такая же, как у Зоры, только меньше заставленная разными предметами. На стенах висели картинки экзотических мест для путешествий, в середине стоял продавленный диван, а напротив него к старому телевизору была подключена игровая консоль.