Книга Бухта Магнолия. Магия, чистая и злая, страница 17 – К. Ф. Шредер

Его колена коснулась мягкая шкура: это женщина-ягуар опустилась на пол рядом с ним. Наэль не заметил, как она вошла, настолько бесшумно та ступала своими бархатными лапами. Повернув голову, он увидел свое зеркальное отражение в ее темных глазах. Женщина-оборотень неотрывно смотрела на Наэля, как будто хотела ему что-то поведать.

– Что нам с ними делать? – спросил боец, крепко державший Наэля.

– Это зависит от того, насколько они готовы сотрудничать, – ответил Генджи и прокричал отцу Кари, тихонько стонавшему в темноте: – Сколько тебе говорить, чтобы ты заткнулся, и когда ты это поймешь?

Он дал старику пинка в живот. Тот со стоном скорчился.

– Ты что, не знаешь, кто это? – прошипел Наэль. – Ты считаешь разумным бить отца твоей госпожи?

– Кари плевать на него.

И все-таки не возразил против того, что Кари выше его по статусу. Наэль еще в «Люминере» предположил, а теперь точно это знал. Он сильно надеялся, что Кари снимет шкуру с этого урода.

– А вот что меня горячо интересует – какие у тебя дела с ее отцом. Или, может, даже с Кари? Что там было у вас в баре, а? – продолжил Генджи.

– Я встретил там Кари случайно, а кто бы мог устоять перед такой женщиной, как она, – ответил Наэль, хорошо понимая, что это не тот ответ, на который рассчитывал Генджи. Но зато заметил, что есть преимущества в том, чтобы спровоцировать противника. Кто злится, тот теряет осторожность. А неосторожному легче вонзить нож между ребер.

– Не ври, – прошипел Генджи. – Или мне яснее показать тебе, что будет, если меня не устроят твои ответы?

Он щелкнул пальцами, после чего один из бойцов Немеа подтащил к Генджи «мужскую оболочку». Отец Кари застонал, а Наэль сжал губы, когда Генджи выхватил нож и приставил его к поясу безгласного существа.

– За каждым неправильным ответом будет следовать один порез, – объяснил он.

И медленно провел лезвием диагональ по животу «оболочки», оставив на теле зияющий разрез. Из раны вытекла единственная капля крови. «Оболочка» неподвижно позволила этому совершиться, не издав ни звука. Безгласные существа не чувствовали боли, по крайней мере так считалось, и тем не менее это зрелище повергло Наэля в гнев.

– Я буду великодушен и дам тебе выбор. Руки или ноги, живот или грудь, – сказал Генджи и сначала провел вертикальную линию выше пупка, а потом последовали два креста – слева и справа на груди «оболочки».

Наэлю пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы удержать свою ярость. Мерзкий негодяй вычертил на теле «оболочки» смайлик и теперь улыбался, как ребенок, гордый своим художеством. Не будь охранники вооружены пистолетами и не пришлось бы Наэлю при этом подвергнуть риску жизнь отца Кари, он бы уже набросился на Генджи.

После очередного «художества» один из бойцов-скарабеев сорвал с Наэля куртку и разрезал ножом его майку. Насколько Наэль мог судить о Генджи, никакой самый ловкий ответ не уберег бы пленников от ножа. Слишком уж этот парень наслаждался, демонстрируя свою власть. Однако, вместо того чтобы наказать Наэля, он пнул отца Кари своим тяжелым ботинком в живот. Тот стонал на полу.

– Твой скулеж меня нервирует, старик, – проворчал он.

– Но я не вру! – закричал Наэль. Если Генджи захочет его пытать, он это выдержит, а вот отец Кари был уже на пределе. – Кари мне понравилась. – (И это, кстати, была правда.) – Я хотел произвести на нее впечатление, поэтому и ударил парня в баре. И потом проследил за ней до виллы. Я думал, если помогу ее отцу, то заслужу ее расположение. Я…