Книга Бухта Магнолия. Магия, чистая и злая, страница 58 – К. Ф. Шредер

Наэль мгновенно понял, к чему она клонит. Она хотела выяснить, насколько сильно его разум задело туманом. Это зависело от того, насколько близок он был исчезнувшему человеку. Если ты забывал случайного знакомого, практически не замечал прорех в памяти. Но если исчезал любимый человек, кто-то, с кем тебя связывали многочисленные воспоминания, кто занимал важное место в твоей жизни и чьи предметы окружали тебя повсюду, тогда дурман тумана действовал очень сильно, приводя к потере связи с действительностью и запутывая рассудок до полного помутнения. В худшем случае все могло закончиться потерей жизнеспособности, как у бродяжки, которую он видел сегодня: Я хочу летать.

– Значит, ты думаешь, что Кари была мне близка? – смутился он.

– Ну да, у тебя в голосе было столько отчаяния… И на виллу Немеа ты пробрался ради нее. И вот я спрашиваю себя: может быть, ты… – Она откашлялась. – А вдруг ты влюблен в эту девушку?

Первый порыв был отмахнуться. Разумеется, он не был влюблен в эту Кари Немеа, которую наверняка знал не слишком хорошо. Но если честно, он не был уверен. Он был бы рад получить внезапное подтверждение, что не забыл бы женщину, в которую влюблен. Но к сожалению, хорошо знал, что это не так. Слишком часто он видел, как братья напрочь забывали своих сестер, мужья – жен, а матери – детей. Не было такой эмоции, которая оказалась бы сильнее тумана. И любви это тоже было не под силу.

Защищенному колдовством Зоры, запечатлевшему для него имя Кари, Наэлю туман причинил меньше вреда, чем обычно: люди, потерявшие своих возлюбленных безвозвратно, страдали сильнее. Кое-какие сведения все-таки уцелели, и теперь он мог поразмышлять о Кари и со временем разузнать, чего же лишился на самом деле.

Зора положила на его ладонь свою. Это прикосновение вернуло его из водоворота мрачных мыслей в реальность.

– Мне очень жаль, – прошептала она. – Кем бы ни была эта Кари, ее не спасти. Очень сочувствую, брат.

Наэль сглотнул.

– Что мне теперь делать? – прошептал он. Как будто Зора могла знать ответ. Но она все-таки приободряюще улыбнулась.

– Теперь, – медленно произнесла она, твердо глядя ему в глаза, – забудь на какое-то время свои заботы и поживи. Ты же знаешь, что жить – это не только выживать. – Она погладила его по щеке. – Теперь, старший брат, мы идем танцевать!

Зора и Наэль проехали три станции метро до Жемчужной полосы, мили вечеринок Университетского городка. Здесь любитель повеселиться мог найти все, что душе угодно, – от традиционных пабов и уютных закусочных до модерновых баров на крыше и дискотек, на которых можно танцевать до рассвета.

– Ты мне скажешь, куда мы идем? – Наэль подчеркнуто беспечно сунул руки в карманы.

Зора бросила на него озабоченный взгляд. Брат расслабленно улыбался, но это не прогоняло темные круги под глазами. Он всегда был изможден – и все из-за своего безумного рабочего графика. А сегодня выглядел еще более изнуренным, чем обычно. Зоре никогда не удавалось выудить у него подробности, что же он все-таки делал на работе. Но чего бы ни требовала от него «Горящая лилия», это буквально пожирало брата.

– Мы идем в Лунный клуб, – ответила она после затянувшейся паузы. – Там сегодня будет вечеринка.

– А, понятно.

Больше он ничего не сказал. Вот и хорошо. У Зоры не было желания вдаваться в детали и объяснять, что для посещения этого клуба у нее была еще одна причина. Да, она хотела танцевать и наслаждаться так, как будто это последняя ночь в ее жизни, – и того же она ждала от Наэля. Конечно, ей предстояло еще и выполнить сегодня кое-какое поручение мамы Лакуар.