Книга Бухта Магнолия. Магия, чистая и злая, страница 78 – К. Ф. Шредер

Люсьен готов был обнять весь мир. Так много всего ему хотелось сделать немедленно. Но первым делом он купил бы букет цветов для самой любимой в мире женщины!

Спустя два часа Люсьен сошел с парома, который привез его из порта Магнолии к маленькому острову Цитрин. Остров, на юге которого находился древний храм, некогда был главным вместилищем магии Бухты Магнолия. Это было много сотен лет тому назад, до того, как Внутренний и Внешний Круги правительства распорядились возвести в центре главного острова храм Магнолии. Теперь же остров Цитрин служил в первую очередь промышленным портом, в то время как в сельской местности на юге и западе Цитрина сохранялись уголки, не тронутые цивилизацией, и можно было забыть о близости больших городов.

Во время переправы Люсьен постоянно обращал внимание на обострившееся восприятие. Порт Цитрина он заметил на горизонте примерно на минуту раньше, чем обычно, треск корабельных моторов и шум волн звучали громче, аромат супа и чая, которые разносили на борту парома, был интенсивнее, и ему даже казалось, что он может ощутить новые запахи, которых раньше никогда не замечал.

Он испытывал невероятный эмоциональный подъем, бурная эйфория заставляла его глупо улыбаться, и только странное чувство, будто на него кто-то смотрит, немного ее приглушало. Люсьен то и дело чувствовал чей-то пристальный взгляд, но не мог обнаружить преследователя. Наверное, это все с непривычки.

Бабушка жила в часе ходьбы от порта, в окружении зеленых холмов и плантаций, расположенных террасами среди крестьянских домов и дач уставших от цивилизации горожан. Простой дом из трех комнат: кухня, спальня и гостиная, а позади дома она разбила аккуратный огород. Люсьену, который в детстве жил с родителями в роскошном пентхаусе, где поместились бы три бабушкиных участка, ее домик всегда казался раем.

Бабушка, как всегда в солнечные дни, копалась на огороде, пропалывала овощные грядки.

– Сюрприз! – крикнул Люсьен и раскрыл руки для объятия.

Бабушка, как видно, успела расслышать его шаги издалека, но подыграла внуку и изобразила удивление, когда обернулась. Вокруг глаз у нее собрались от улыбки бесчисленные морщинки.

– О, это для меня? – удивилась она, указывая на цветы. – Неужто я пропустила собственный день рождения?

– Нет, но ты достойна того, чтобы каждый день получать цветы! – Люсьен поцеловал ее в щеку и отдал букет, который она приняла с благодарным блеском в глазах.

Ее щеки казались немного серыми и запавшими. Да, бабушка давно и тяжело болела. Но поскольку Люсьен знал, как она не любит, чтобы за нее беспокоились, он сделал вид, что ничего не заметил: ни ее прерывистого дыхания, ни того, что двигалась она медленнее, чем месяц назад.

– А свинка тоже подарок? – Она кивнула на лиловый хрюкающий комок, целеустремленно прибежавший к грядке и погрузивший рыло в кочан салата. Кисточка на кончике хвоста дрожала от радости.

– Это, эмм, свинтус, – представил Люсьен свою новую спутницу. – Я надеялся, может, он поживет у тебя.

– Она, – поправила его бабушка.

– Что?

– Это же явно свинка. – Как бабушка это различила, осталось для Люсьена загадкой. – Откуда у тебя вообще взялась свинья?

– Долгая история. – (Да такая, которую ему не хотелось ей рассказывать. Бабушка сразу это поняла. Она подняла брови, но ничего не спросила.)