Книга Фрейлина. Предотвратить, страница 88 – Тамара Шатохина

Но если все так и его настигла любовь к женщине, влюбленной в другого… Да нет – бред же! Не может быть, возможно здесь другое… Заботиться и беспокоиться можно и о сестре. А чего-то иного в себе он просто не допустит, это путь в никуда. И что может ждать его на нем, он даже не представлял. Только знал, что ничего хорошего.

«Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь».

Пряники, вдруг просыпавшиеся на нас, напрягали. И, судя по настроению мужа, не нравилось это не только мне.

Дом, пожалованный нам, находился в пригороде Штутгарта. Мощеная камнем дорога поднималась в гору и привела нас на холм на самом краю поселения. С одной стороны и неплохо – меньше суеты и тихо, с другой же… я смотрела на балкон второго этажа, деревянные столбики перил и представляла не то, как классно там будет пить чай или встречать рассвет. Память подкинула другую картинку – беснующаяся толпа, прорывающаяся в запертую дверь и Ольга, «спокойно» вышедшая на балкон и громко заявившая:

- Я – дочь русского царя. И я никого не боюсь!

Смогу я так? Когда одна в доме, а на руках ребенок. Или сюда не сунутся, потому что в доме будет жить не семья кронпринца, а просто принца? ХЗ, как говорится…

Через два года… Картофельный бунт следующего станет своеобразной подготовкой к подобию революции год спустя. Недовольство местного пролетариата растет уже сейчас, это процесс накопительный. Крестьяне более инертны, привязаны к земле и благам, которые от нее получают. Они более стабильны, надежны, спокойны… более оптимисты. Умеют вырастить еду и грамотно распределить ее посезонно благодаря даже не личному, а опыту поколений. Но мы сейчас в городе.

Дом был немаленьким, каменным и очень живописным, конечно. Смотреть на него - большое удовольствие, но вот жить… здесь я сильно сомневалась.

Вопрос не в том, чтобы выжить… выживали и в промерзших этажах Ленинграда, и в пещерах, и в землянках. Речь о том, чтобы жить здор о во и комфортно. Каменный дом холодный и сырой. Протопить такие полностью даже не пытались, согреваясь точечно – у комнатных печей или каминов, под задернутыми балдахинами и теплой одеждой.

- Фредерик?.. – решилась я, рассматривая крутой склон за домом, поросший травой двор безо всякого ограждения и город, раскинувшийся внизу.

- Здесь красиво, но насколько обязательно наше проживание в этом месте?

- Оно не подлежит обсуждению, - буркнул муж, проходя в дверь. Узкая и тяжелая, она и правда могла задержать на какое-то время. Но через балкон в дом можно было попасть на раз-два, так что Ольга похоже вынужденно бросилась на самую амбразуру…

Я просто не могла не думать об этом месте в другом ключе! И никогда не буду чувствовать себя здесь в безопасности. К тому же, это всё опять не наше, оно чужое. И какая блажь или моча ударит Вильгельму в голову следующий раз, кто знает? У него семь пятниц на неделе – то он давит своим вниманием, то демонстрирует полный игнор и что?.. Вдруг опять немилость, а я тут с гигантским пузом или уже с лялькой на руках. Гадство!

Недаром умные люди пуще всего ценят стабильность. В моей жизни ее пока не просматривалось.

Большой снаружи, внутри дом оказался тесноват. Колотые куски бутового камня были большими, стены мощными. И не то, чтобы места внутри было мало… но на это все я невольно уже смотрела глазами Ольги.