Книга Анна. Последняя надежда рода, страница 67 – Юки

- Затем, что вы уже как антимаг и поглотитель опасны для общества. А если у вас открылись еще какие-то способности, то их тем более необходимо изучить и научить вас контролировать свою силу.

Я с трудом удержалась от смешка, пусть мне и не было весело. Уж контроль – это первое, чему боги учатся с рождения. Но так прямо отказываться будет подозрительно, да и я была почти уверена, что рано или поздно до этого дойдет. Что ж, придется прятать силу тщательней, благо ее и так сдерживает тот дурацкий барьер, взявшийся из ниоткуда.

- Хорошо, Анатолий Романович, - покладисто отозвалась я. - Могу я идти?

- Можете, - на автомате отозвался мужчина. И поспешно добавил. - Начнем сегодня вечером. Приходите в лабораторию номер два дробь один в главном корпусе сразу после занятий.

Кивнув, я поспешила на следующую пару, на ходу выглядывая Астафьева. Пусть я и не боялась его, но этот парень вполне мог устроить мне неприятности, которых и так уже хватало. Но, как ни странно, Мирослава нигде не было видно, и за весь день я с ним ни разу не столкнулась. Словно он залег на дно, испугавшись.

А может я так сильно его приложила, что он сейчас отлеживается в лазарете. Интересно, расскажет он кому-нибудь, кто его ударил, или гордость не позволит? В любом случае, я тоже молчать не стану, и если признаюсь, как было дело, Астафьеву несдобровать.

Пары закончились так незаметно, что я удивилась. Учиться оказалось легко, но интересно. Кажется, и в жизни простой смертной есть свои прелести.

А вечером, когда мы попрощались с Еленой, и она снова напомнила мне о моем обещание насчет Паши, я отправилась в подвал, где располагались лаборатории. Нужный кабинет я нашла не без труда – сплетение коридоров, лестниц и переходов напоминало лабиринт. И трудно было уловить логику в нумерации помещений, но спустя десяток минут бессмысленных блужданий я все же отыскала искомое.

Когда я подошла к потемневшей и местами закопченной двери, берясь за ручку, мне вдруг послышались голоса. И один из них был до боли знакомым. Выругавшись мысленно, я резко дернула дверь на себя. И вопросительно уставилась на Мирослава в компании куратора.

А он-то что тут делает?

Увидев меня на пороге, Астафьев скривился, будто ему под нос подсунули что-то тухлое. А в его взгляде помимо ненависти я заметила... страх? Кажется, я впечатлила его своей силой тогда, в подсобке, и он теперь не знает, что со мной делать. Вон даже ни слова не сказал, как обычно. Сомневаюсь, что раньше присутствие куратора его остановило бы.

- Анна, проходите, - встретил меня улыбкой Смирнов, и в его глазах я заметила нехороший огонь, присущий ярым исследователям, изобретателям и безумным ученым.

Настороженно глядя на него, я поздоровалась в ответ и вошла внутрь, разглядывая лабораторию. Это место будто апокалипсис не раз пережило: почерневшие, словно от огромной температуры стены и потолок, которые явно пытались перекрасить, но чернота все равно проступила; выбоины на каменном полу и какой-то хлам в углу. А по всему помещению тянулись ряды металлических столов, словно в морге, разве что вместо трупов на них громоздились всякие склянки, банки, какие-то приспособления.

- Я думала, у нас с вами индивидуальное занятие, - подняла я бровь, глядя на преподавателя.