Книга Ненужная жена. Хозяйка лавки сладостей, страница 91 – Алиса Князева, Ника Смелая

Мужчины подходят к дымящимся руинам, осторожно ступая по обугленным доскам. Говард, осматривает то, что осталось от входной двери. Что-то говорит другим, указывая на землю.

Медленно поднимаюсь. Ноги как ватные, но я заставляю себя идти к руинам моей лавки. Мне нужно увидеть, осталось ли что-нибудь. Хоть что-нибудь.

Запах гари ударяет в ноздри, когда подхожу ближе. Через дыру в стене видно, что внутри всё чёрное, искорёженное. Прилавок, за которым я стояла каждый день, превратился в груду обугленных досок. Полки обрушились, и то, что когда-то было красивыми изделиями, теперь неузнаваемо.

— Айрис, — Ардэн оказывается рядом, его рука осторожно обхватывает мою. — Не подходи слишком близко. Здесь небезопасно.

Его голос мягкий, полный сострадания, но я слышу в нём и что-то ещё — гнев, тщательно сдерживаемый.

— Что-нибудь уцелело? — спрашиваю, хотя ответ очевиден.

Он медленно качает головой.

— Это был не обычный пожар.

Смотрю на него непонимающе.

— Лавка была живой, — продолжает он тихо, чтобы только я слышала. — Живой дом не мог загореться случайно. Он бы почувствовал опасность, позаботился бы о печи, о свечах. Это поджог.

Слова ударяют как пощёчина. Кто-то намеренно уничтожил мою лавку? Новая волна эмоций накрывает меня — уже не просто отчаяние, но и гнев, яростный и обжигающий.

— Кто? — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы. — Кто мог это сделать?

Ардэн переглядывается с Говардом, который подходит к нам, вытирая закопчённые руки о передник.

— Пока не знаем, — говорит мельник. — Но следы очевидны. Огонь начался снаружи, с задней стены. Мы нашли остатки промасленной тряпки. Кто-то очень хотел, чтобы твоя лавка сгорела, девочка.

Меня трясёт — от ужаса, ярости и бессилия. Кому я перешла дорогу в этой богом забытой деревне? Что я сделала, чтобы заслужить такую ненависть?

Ардэн крепче обнимает меня за плечи, его тело напряжено, как струна.

— Я найду того, кто это сделал, — говорит он. — И он или она ответит.

Говард и другие мужчины начинают осматривать пепелище, ищут улики. Я стою, прижавшись к Ардэну, и смотрю на остатки того, что ещё утром было моим убежищем, надеждой, жизнью в этом мире.

Словно в ответ на мои мысли, среди обугленных досок что-то блестит, поймав луч утреннего солнца.

Вытираю слёзы и делаю шаг к руинам, но Ардэн удерживает меня.

— Нельзя, там может обрушиться...

— Мне нужно, — перебиваю его, указывая на блестящий предмет.

Ардэн хмурится и всё равно не пускает.

— Стой здесь.

Он сам входит и идёт к месту, где было видно блестящий предмет. Плитка хрустит под его ногами, но выдерживает. Он наклоняется и поднимает то, что оказывается то ли монеткой, то ли чем-то похожим. Ардэн смазывает с него пыль и сажу пальцами, качает головой и возвращается, но, прежде чем он показывает мне находку, напряжённую тишину разрывает крик:

— Помогите!

Я оборачиваюсь и вижу девушку, что помогала лекарю. Она бежит по улице, передник испачкан чем-то красным, подозрительно похожим на кровь, а лицо искажено ужасом.

— На Грея напали! — кричит она, задыхаясь. — Помогите!

Ардэн напрягается и прежде чем бежать в сторону мельницы, выдыхает злое:

— Какого демона тут творится?

Дракон оказывается быстрее всех остальных, мы и глазом моргнуть не успеваем, как он бросается на помощь.

Пока добегаем до мельницы, Ардэн уже скручивает виновного