Книга Назначенная партнёршей, страница 48 – Грейс Гудвин

Шест был помещен между цепью и её телом. Ева никуда не сможет уйти, если только не решит вскарабкаться по длинному шесту, чтобы открепить свою цепь. Я сомневался, что она захочет вырвать кольца на сосках из своего тела. Эта задумка позволила ей быть ограниченной в передвижениях, но совершенно не связанной. Она была рядом со мной,—и скромно прикрытой,—именно там, где я хотел, и я мог бы легко освободить её в случае опасности. Стремительный рывок шеста, и она будет свободна.

– Вы удовлетворены?—спросил я советника Бертока.

Он поджал тонкие губы, но кивнул и вернулся на своё место. Он ничего больше не мог поделать, и знал это. Я выполнил его требование, хотя он, скорее всего, ожидал, что я раздену её догола и закую в цепи. Старый фарк.

Кризис был предотвращён, и всё же расплатиться за это пришлось исключительно Еве. Всю оставшуюся часть совещания она держала голову опущенной. Она была, без сомнения, смущена и очень сердита. В то время как я сосредоточился на повестке дня, я тщательно следил за Евой, оценивая, комфортно ли она себя чувствует. Будучи Верховным советником, я также был её партнёром, и она была моим главным интересом. Всю жизнь я посвящал себя своей роли. Пришло время посвятить себя Еве.

Когда я закончил собрание, один из командиров стражи нырнул в палатку. Судя по тревоге, написанной на его лице, по поту, который капал с его лба, что-то было не так.

– Верховный советник, произошёл инцидент. Есть убитые и раненые.

* * *

Возможно, я была более смущена, когда Горан наблюдал, как Тарк трахает меня, но это чувство было ослаблено возбуждением и, в конечном итоге, удивительным оргазмом. Теперь же я была вынуждена сидеть на приподнятой платформе рядом с Тарком не как равная ему, но явно как его… женщина, или, хуже того, домашний зверек на привязи, и это было унизительно сверх всякой меры. Хотя он не связал меня по-настоящему, не надел на меня наручники и не заковал в кандалы, как этого хотел отвратительный Берток, я была действительно в ловушке. Цепочка, прикреплённая к кольцам на моих сосках, удерживала меня возле шеста не хуже наручников. Тарк был внимателен, но я всё равно была связана. Я была рассержена на это в течение первых нескольких минут совещания, но потом поняла, что мой партнёр просто делает свою работу.

В разных регионах Триона существовали разные обычаи, и Тарк должен был принимать во внимание расхождения среди советников. Вместо того, чтобы сковать меня, он придумал способ подчинить меня, в то же время сохранив мне некоторое достоинство. Я знала силу Тарка, знала, что он мог легко вынуть шест из песка так же быстро, как и вставил его.

На самом деле, это взгляды других мужчин заставляли меня держать голову опущенной и чувствовать себя униженной, а не Тарк. Я не хотела видеть в их глазах злобу, возбуждение, желание, даже любопытство, которые я заметила, когда впервые вошла в палатку. Я хотела, чтобы только Тарк смотрел на меня. Мне нравилось, что его глаза вспыхнули жаром. Мне нравилось знать, что он жаждал меня, что его любопытство соперничало с моим к нему. Я не возражала против всего этого, потому что сама это вызвала в нем, и я чувствовала себя сильной, а не распутной.

Не это ли он пытался предотвратить, держа меня в уединении? Я ненавидела то чувство, что меня прячут, скрывают от всех вокруг. Я не привыкла к этому, но теперь поняла почему. Аванпост Девять был… неудобным, даже для Тарка. Ему пришлось идти на сделку со своими убеждениями, пытаясь достичь компромисса с обычаями и убеждениями других советников,—как это стало очевидно с Бертоком и несколькими его последователями, – а мне придется пойти на сделку со своими. Я была смела на язык, и он отшлёпал меня, чтобы научить законам своего мира. Мне повезло, что меня наказали раньше, потому что я научилась держать язык за зубами. Если бы я этого не сделала, Тарк наверняка был бы вынужден выпороть меня перед всем советом. Его положение не только как моего партнёра, но и как Верховного советника потребовало бы этого. Он говорил о дворце, о городе, в котором жил. К счастью, наше пребывание в этом лагере было временным.