Книга Пара для Зверя, страница 66 – Грейс Гудвин

Сэт и его люди использовали коммуникаторы и транспортировали нас на другой корабль, не Картера, тот который не находился в прямой линии магнитного поля. Это произошло за пять минут, мужчины получили помощь, но так было всю мою жизнь. Во флоте Коалиции все имело причину и цель. Поступки имели смысл. Приказы отдавались и им следовали. Каждый воин был сильным и точно знал, чего от него ждут. От нас ожидалось, что мы будем сражаться, истекать кровью, умирать. Каждый воин знал свою роль, как и Сара.

Я посмотрел на свою пару и она показалась мне такой хрупкой, лежа там, такой слабой и совсем не бессмертной. Она не была свирепой женщиной одной из воинственных рас. Нет, она была изящной женщиной с Земли, которая была моей парой, моим сердцем, моей жизнью. Сейчас мне было неважно, что она воин, настолько опытный, что организовала штурм или вела вражеский корабль через магнитное поле. Она была храбрее, чем все, кого я знал, умнее, чем любой военный стратег, и все же ее тело было таким хрупким. Мне было больно от того, что я хотел взять ее на руки и унести из этого места, от этих людей, от шума, постоянной опасности от врага. Годами ничего из этого меня не беспокоило, я считал это своим долгом. Мы воевали с Ульем, так было еще до моего рождения, и вероятно продлится еще надолго даже после того, как меня не станет. Тем не менее я не хотел, чтобы что-то из этого касалось Сары. Никогда больше. Она была слишком красивой, слишком идеальной для того уродства, которое ее сейчас окружало.

За те пять минут я осознал, что я даже и близко не такой сильный, как всегда верил. Мышцы не защитили меня от разбитого сердца, когда я почти потерял Сару. Там, где я был слаб, она была сильной. Два ее брата и ее отец погибли, ее последний родственник был захвачен врагом прямо у нее на глазах. Ее ответом на эту ситуацию стала решимость спасти Сэта. Ее любовь, единожды подаренная, была неумолима в своей силе, отважной и полной упрямой надежды. Ее любовь была единственной вещью, которую я отчаянно желал, но она так хорошо оберегала свое сердце.

И за те пять минут я увидел, что мы та пара, которой придется идти на компромисс. Она давала и давала, а я брал. Настало время мне отдавать и позволить ей быть собой, не вынуждать ее быть слабой женщиной, как нарисовал ее командир, и разумеется во-первых подумать о ней.

Я хотел протянуть руку и коснуться ее, почувствовать ее кожу, убедиться, что она все еще теплая, почувствовать ее пульс, чувствовать ее дыхание, но доктор меня отталкивал с дороги достаточно количество раз. Когда я пригрозил сломать ему ребра, если меня удалят из медицинского центра, он позволил мне остаться, но с условием, чтобы я не мешался ему. Это был разумный компромисс.

Я хотел отшлепать ее задницу так, чтобы она приобрела кричаще розовый оттенок, за то, что навредила себе, но она не сделала ничего безрассудного, чтобы оправдать это мое желание. Я не хотел, чтобы она подвергалась любому виду опасности, но я находился рядом с ней, когда это случилось. Я никак не мог ее защитить, укрыть от разрывающегося внутреннего дисплея или от его обломка, который угодил ей в бок. Кроме как привязать ее к моей кровати, не было другого способа полностью защитить ее от бед. Хотя я уверен, что она станет наслаждаться тем временем, будучи связанной, но вскоре она возненавидит это заключение и меня. Невозможно удержать ее от ее страсти, от ее боевого духа, больше чем я могу. Она была воином, и ничего из того, что я могу сделать, не изменит ее сердца. Это суровый урок, который я усвоил, и к несчастью осознание этого пришло через ее тяжелое ранение.